Поводом для интервью стал предстоящий с 12 по 16 июля фестиваль «Летние вечера в Елабуге», где главными героями будут пианист Борис Березовский и Камерный оркестр Игоря Лермана, отмечающий в 2018 году 30-летие.

— Игорь, вы скрипач?

— Да, в 1978 году окончил Нижегородскую консерваторию по классу скрипки и в 1980 году приехал в Набережные Челны, где открылось Училище искусств. Когда открывалось учебное заведение, преподавателям обычно давали квартиры. Вчерашнему студенту иметь свой угол казалось несбыточной мечтой, и мне действительно дали квартиру. Буквально с первых дней пребывания в Набережных Челнах я организовал студенческий камерный оркестр, который по уровню превосходил студенческий, был близок к профессиональному.

— Вы скромно упомянули про Иегуди Менухина, который…

— Пригласил меня преподавать в Школу Иегуди Менухина, расположенную в графстве Суррей, в часе езды от Лондона. По окончании консерватории я работал в музыкальной школе и музыкальном училище, думал пойти по стезе преподавания, потому что мои ученики делали огромные успехи. Это теперь каждый — лауреат международных конкурсов, проводимых в Уфе, Казани, Рязани… Все лауреаты! А в 1990-е достичь звания лауреата было сложнее. Надо было пройти конкурсный отбор, чтобы только допустили к первому туру. Для этого нужна хорошая школа. Конкурсы проходили в крупных городах Европы и российских столицах, и даже если человек прошёл лишь отбор на конкурс, он уже поднимался на более высокую ступень мастерства.

Я заметил способную девочку и начал обучать её с нуля в музыкальной школе. На Международном юношеском конкурсе скрипачей Иегуди Менухина она прошла конкурсный отбор и три тура, сыграла с Лондонским симфоническим оркестром, стала лауреатом, да ещё и завоевала специальный приз за лучшее исполнение Баха. Ведь Менухин считался корифеем, одним из лучших интерпретаторов баховских сочинений, его исполнение Баха считалось эталонным. После победы моей ученицы на конкурсе в 1995 году Менухин и пригласил меня преподавать. Невероятно! Педагог и его ученица из Набережных Челнов успешно конкурируют в Европе с лучшими скрипачами мировых школ, и не просто конкурируют, но и побеждают. Менухин сказал: «Change time between Russia and my school». Это был пик моей педагогической карьеры. Но… я выбрал оркестр. Да и семейные обстоятельства тогда сложились так, что не мог я уехать в Англию. После чего я целиком положил себя на алтарь оркестра.

— С чего всё начиналось?

— Я создал оркестр на пустом месте. В Москве, Петербурге или другом крупном городе есть культурная среда. В Набережных Челнах 30 лет назад она почти отсутствовала. В 1988 году город представлял собой гигантскую стройку, где трудились в том числе и люди, прибывшие из мест заключения. Даже у властей города слово «камерный» ассоциировалось исключительно с тюремной камерой, где содержат преступников: «Вы можете назвать оркестр как-нибудь иначе? Малый симфонический или струнный оркестр, а то камерный… нехорошо». Музыканты знают, что понятия «камерная музыка», «камерный оркестр» действительно произошли от слова «камера» — маленькое помещение. Но в сознании начальства слово «камерный» было связано исключительно с уголовным миром! Я неустанно ходил в райком партии и убеждал начальников, которые постоянно сменялись, в том, что городу необходим оркестр. И его учредили. Повлияли многие факторы, один из них — время перестройки, когда многое менялось в обществе…

— В городе не было оркестра?

— Какой оркестр?! Выпускников консерватории можно было перечесть по пальцам! Несколько музыкальных школ, музыкальное училище и управление культуры — всё. Создание Камерного оркестра стало одновременно и огромной удачей, и большой проблемой: кто будет играть? Где взять музыкантов?

— И где вы их взяли?

— Сам выучил. Практически все оркестранты — мои ученики. Сначала музыкальная школа, потом училище и Казанская консерватория, где я преподаю. На каждого у меня уходило лет по двадцать! Некоторые, достигая высокого профессионального уровня, уезжали на Запад и прекрасно там устраивались. Обычная история. Но когда понимаешь, что на обучение одного оркестранта уходит треть жизни, — а она, как оказалось, не бесконечна! — это… нелегко. Сейчас в оркестре мои самые верные ученики, у нас команда, и они прекрасные инструменталисты, что оценили солисты мирового уровня, которые с нами играют.

— Вы ещё и сами обучались по классу дирижирования?

— Нет, дирижированию не обучался. Любой профессиональный дирижёр может сказать, что у меня нет техники, но я и не называю себя дирижёром. Я слушаю ансамбль и помогаю музыкантам играть вместе. Изначально мы назывались Камерный оркестр «Провинция». Но… с таким названием нас нигде не принимали: «Что за оркестр? „Провинция“?! Вот и сидите в своей провинции». Вынужденно изменили название на «Камерный оркестр Игоря Лермана». Я считал, что нескромно ставить своё имя в название, хотя оно там присутствовало изначально как имя руководителя. Говорили: «Игоря Лермана мало кто знает, это хорошо, а вот что такое „провинция“, все прекрасно знают — звучит как антиреклама».

— Сами они с комплексом провинциалов!

— Да, и мне нравится слово «провинция»! Есть в нём что-то милое, искреннее, гостеприимное. Я провинциал, и не стыжусь этого. Родился на Курильских островах, на острове Кунашир, где после войны служил мой отец. Жил везде, куда бы его ни командировали, в маленьких городках Украины — Полтава, Кременчуг. Ведь в России две столицы, остальное — провинция. И ментальность у моих земляков такая: «Это же было в Москве!!! Это было в Питере!!!» Так рассуждают в Казани, Нижнем Новгороде, Набережных Челнах…

— Москвичи и петербуржцы ничем не лучше остальных — ни умнее и ни талантливее. Просто они родились и живут в столицах. Не место красит человека, а наоборот, верно?

— Вот и мы хотим украсить Елабугу фестивалем. Хотя место само по себе дивное! Город чудом сохранил облик купеческой провинции первой половины XIX века. Россияне путешествуют за границу, а красот родной земли не знают… В гражданскую войну местные жители встали на сторону белых, поэтому советская власть махнула рукой на Елабугу, в брежневские времена строительство там не велось, благодаря чему город и сохранил свою первозданность! Местные жители превратили город в музей под открытым небом. Каждый дом — памятник архитектуры. Увы, большинству образованных людей Елабуга известна лишь в связи с жуткой кончиной Марины Цветаевой. Но это не только место паломничества филологов к её могиле! На берегу Шишкинских прудов раскинулась усадьба отца знаменитого русского художника Ивана Шишкина, который служил в Елабуге градоначальником. Интересны Дом-музей Ивана Шишкина с его редкими офортами и Музей-усадьба кавалерист-девицы Надежды Дуровой. В Елабуге много любопытного. На цветущих летом Шишкинских прудах мы и проведём фестиваль. Построят эстраду и амфитеатр — зрительские ряды вместимостью до 3 000 мест, крытые на случай дождя. Выступят Юрий Башмет, Борис Березовский, Никита Борисоглебский, Александр Князев, Татьяна и Сергей Никитины — это же звёздный состав для Елабуги!

— Да не только для Елабуги… Какая там численность населения? Надеетесь собирать по 3 000 зрителей каждый вечер?!

— Публика приедет из близлежащих Набережных Челнов, Нижнекамска, Альметьевска. Хотелось бы, чтобы в Елабугу совершили хадж москвичи и остальные россияне, осмотрели город-музей и послушали популярную классику. В будущем мы надеемся охватить разные виды искусства и сделать фестиваль для всех — любителей литературы, живописи, истории, архитектуры. Елабуга в этом смысле обладает огромным потенциалом.

— Набережные Челны, Нижнекамск, Альметьевск — города рабочих, строителей, сталеваров, металлургов, нефтяников, шахтёров… Они интересуются классической музыкой?

— Первое время у нашего оркестра были сумасшедшие аншлаги! Город Набережные Челны возводили не только рабочие и строители, но и те, кто относится к инженерному корпусу — научной и технической интеллигенции. Москвичи, выпускники столичных вузов, привыкшие к цивилизованной жизни, вдруг попали… в абсолютный культурный вакуум. Конечно, у них была острая потребность ходить на концерты. Эти люди и стали нашей основной зрительской аудиторией. Потом мы начали регулярно давать бесплатные концерты для рабочих КАМАЗа в благодарность за то, что корпорация поддерживает нас финансами. Если бы не КАМАЗ, оркестра давно бы не было! Постепенно взрастили свою публику. Теперь концерты посещают уже несколько поколений: дети и даже внуки наших первых слушателей. Даём воскресные концерты для детей и выезжаем в ближайшие городки, откуда тоже приезжают зрители. Наш Органный зал в Набережных Челнах рассчитан на 800 мест, и публика ждёт наших концертов.

В Рахманиновском зале в Москве

— Какую репертуарную политику вы ведёте? Каким образом заманиваете слушателей в зал?

— Весь репертуар камерного оркестра невелик: его можно переиграть, пожалуй, лет за пять… В основном музыка эпохи барокко — Бах, Вивальди, Гендель, Корелли. Дивертисменты Моцарта и его «Маленькая ночная серенада», немного сочинений у Гайдна и его современников, романтиков и современных авторов. Всё! Что делать, если ты играешь 30 лет?.. Репертуар даже самых знаменитых отечественных камерных оркестров узок: играют одно и то же. Я решил расширить репертуар собственными транскрипциями. Выиграть в конкурентной борьбе у других камерных оркестров можно только благодаря уникальному репертуару и интерпретациям. Возможно, моё заявление самонадеянно, но осмелюсь сказать, что ни у одного камерного оркестра России нет такого разнообразного репертуара. Я сделал огромное количество транскрипций. Создал целую антологию скрипичных пьес и всех знаковых произведений для скрипки и камерного оркестра. Фортепианные аккомпанементы переложил для струнного оркестра, что позволяет мне приглашать известных скрипачей. Они лишь говорят, что именно хотели бы исполнить — «Поэму» Шоссона или скрипичные пьесы П. И. Чайковского. Кстати, многие оркестры играют мои переложения пьес Петра Ильича, но редко указывают это, а иногда даже выдают за свои. Когда-то по доброте душевной я дарил ноты, теперь так не делаю…

Игорь Лерман с Борисом Березовским. Ноябрь 2017

С Борисом Березовским мы впервые сыграли транскрипцию фортепианного Концерта № 3 Бетховена для камерного оркестра. Возможно, моя версия выглядит пародией рядом с бетховенским оригиналом, зато… эта работа позволила мне познакомиться с великим пианистом. Потом я преобразовал квинтет «Форель» Шуберта в миниатюрную симфонию для фортепиано и струнных. Борису так понравилось, что мы стали регулярно играть вместе. А когда я сделал ещё и переложение известного фортепианного квинтета Брамса op. 34, то у нас с пианистом началась не только музыкантская, но и человеческая дружба.

Мною подготовлены транскрипции множества произведений, в оригинале написанных для фортепиано: например, цикл «Картинки с выставки» Мусоргского, ставший знаменитым во всём мире благодаря переложению Равеля для большого симфонического оркестра. Я сделал версию для камерного оркестра, и она производит впечатление на публику, где бы мы ни играли.

— Так ведь Борис в ноябре играл с вами «Картинки с выставки» в Набережных Челнах!

— Да, «на бис». Говорю: «Давай, ты сыграешь одну пьесу Мусоргского на фортепиано, а оркестр — другую из этого цикла». И мы устроили джем-сейшн, исполнительский пинг-понг. Когда в музыкантах просыпается кураж, публика в восторге! На фестивале «Летние вечера в Елабуге» мы с Березовским сделаем подобное: он сыграет фортепианные пьесы из цикла «Времена года» П. И. Чайковского, а наш коллектив — другие пьесы цикла в моей оркестровке.

— Как вы научились делать транскрипции? В консерватории? Или жизнь заставила?

— Скорее, последнее: так хотелось многое поиграть! Не повторять же всю жизнь дивертисменты Моцарта… Транскрипция сродни интерпретации, новому прочтению произведения. В каждую транскрипцию вкладываю частицу своего «я». Конечно, наглость с моей стороны привносить в сочинения Чайковского, Сен-Санса, Мусоргского собственный нотный текст: кто я, и кто эти гении?! Стараюсь не нарушать замысел композитора. Исполнитель ведь тоже вносит в произведение свою индивидуальность! В моём случае это не только интерпретация, но ещё и внедрение в форму, изменение текста, где, как мне кажется, могло бы прозвучать интереснее. Возможно, это и безвкусица, но… я так слышу.

— Кто из знаменитых солистов выступал с вашим оркестром?

— Огромное удовольствие я получил от работы со скрипачом Виктором Третьяковым. С нами солировал гениальный виолончелист Александр Князев, который теперь выступает и в качестве органиста. Кстати, в нашем Органном зале дважды в месяц проходят концерты органной музыки: играют гастролёры и местные органисты. Елена Образцова выступала с нами и восторженно отзывалась об оркестрантах. Осуществилась моя мечта помузицировать с Валентином Берлинским: легендарный виолончелист и руководитель квартета имени Бородина был моим кумиром. До него я знал, как играть с одним солистом — пианистом, скрипачом, виолончелистом, но как играть с квартетом?! И Берлинский назвал произведения, написанные для струнного квартета и камерного оркестра. Казалось бы, получается «масло масляное»: камерный оркестр — это же состав струнного квартета, только увеличенный численностью в каждой группе инструментов. Оказывается, есть такой жанр: участники квартета играют как солисты и иногда — тутти с оркестром. У Элгара есть изумительная «Интродукция и аллегро» для струнного квартета и оркестра, у Льва Книппера — «Радиф», пьеса в иранском стиле для квартета и струнного оркестра. Мы исполнили это с квартетом имени Бородина. Именно с нами состоялись одни из последних выступлений маэстро.

Игорь Лерман с Валентином Берлинским

Постепенно я начал расширять и эту репертуарную стезю: сделал антологию произведений для квартета и струнного оркестра, которой точно нет ни у одного камерного оркестра в мире! Благодаря такому репертуару я приглашаю квартеты: интересное сотрудничество сложилось с молодым квартетом имени Давида Ойстраха.

Мы дружны с Владимиром Спиваковым, и совместное выступление «Виртуозов Москвы» с нашим оркестром запомнилось публике. Конечно, тогда на подиуме царил Теодорыч! Спиваков и «Виртуозы» будут поздравлять нас 5 декабря с 30-летием, а юбилейный концертный сезон мы откроем 8 октября в Казани и 9 октября в Набережных Челнах, сыграем вместе с всемирно известным трубачом Сергеем Накаряковым. Франц Шуберт. Исполняет Камерный оркестр Игоря ЛерманаФото предоставлены пресс-службой Камерного оркестра Игоря Лермана, город Набережные Челны, Республика Татарстан

Источник: www.chaskor.ru

ВКонтакте Facebook Twitter Мой Мир Google+ LiveJournal