Борис Андрианов: «У человека всегда должна быть точка возвращения»

В Москве начался Восьмой фестиваль VivaCello, где уже известную и еще не очень, а порой и самую новую виолончельную музыку представляют авторитетные исполнители. Художественный руководитель виолончелист Борис АНДРИАНОВ — человек творческий, автор нескольких проектов. Один из них проходит в начале июня, когда команда музыкантов отправляется в глубинку, в частности — во Владимирскую область, и дает там концерты под открытым небом.

Корреспондент «НГ» Марина ГАЙКОВИЧ поговорила с Борисом Андриановым накануне концерта-открытия VivaCello. Фестиваль продлится до 25 ноября.

— Программа фестиваля очень любопытная, но я не заметила в этом году премьеры нового сочинения, как обычно это бывает на VivaСello. Обычно для каждого фестиваля пишут новое сочинение.

— У нас есть концерт Дюбюньона, который композитор специально для нас сделал в новой редакции, что мы позиционируем как мировую премьеру. Концерт был записан для виолончели с духовым оркестром, а для нас специально был сделан с симфоническим. Будет российская премьера сочинения Ани Друбич Кадиш для виолончели с оркестром.

— Это дочка Сергея Соловьева и Татьяны Друбич? Не знача, что она сочиняет. Слышала ее как пианистку.

— Она сочиняла музыку для «Анны Карениной». И к фильму Анны Меликян «Звезда».

— Не могли бы вы представить виолончелистов, которые будут выступать на фестивале, чьи имена не так широко известны в России?

— Будут выступать Николас Альтштедт и Торлейф Тедеен, это не первый из визит в Россию, немецкий и шведский виолончелисты. С Торлейфом мы много играли вместе камерной музыки на всяких фестивалях. Прекрасный человек, опытный. Николас помоложе, учился у Давида Герингаса, у него сейчас бурная карьера, он и дирижирует и играет. Популярен в Европе сейчас очень.

Йенс Петер Майнц и Вольфганг Эмануэль Шмидт нашим любителям музыки уже известны, они на конкурсах Чайковского играли. Оба сейчас успешные педагоги. Андрей Ионес — победитель последнего конкурса Чайковского. Клаудио Борхес на нашем фестивале выступает третий или четвертый раз.

— Привлек внимание в афише проект «CelloDuello». Расскажите, пожалуйста, о нем.

— Это два таких двухметровых немецкий парня, которые учились у Герингаса тоже. Оба выступали на конкурсах Чайковского. Вольфганг играл на том неудачном, когда никто ничего не получил. А Петер Майнц играл в 1998-м, стал лауреатом конкурса. Они давно выступают вместе дуэтом, у них есть программа, с которой выступали везде кроме нас. Это, действительно, интересный концерт, к тому же, должен сказать, непросто играть виолончельным дуэтом.

— В Берлинской филармонии ансамбль из 12 виолончелей!

-Да, они фантастические. Существуют с 1972 года. Они, кстати, приезжали к нам на первый фестиваль, это был их первый приезд в Россию. Потом уже Московская филармония привозила их еще раз.

— Сегодня виолончельная музыка в пропаганде нуждается?

— Всегда нуждается, конечно. Даже «Кока-кола», вкус которой знают все, везде рекламируется. А уж что там наши полпроцента населения, которые знают что такое виолончель… Пусть их будет хотя бы два процента., уже будет хорошо. Если люди будут открывать для себя новый инструмент, то мы будем считать, что наша миссия выполнена. Фестиваль для нас лишний повод поиграть музыку вместе, повод для того, чтобы новое сочинение появилось. Лишний раз пообщаться-помузицировать. И показать, какой у нас красивый инструмент. Привезти новых музыкантов, чтобы они увидели, как у нас хорошо, а мы услышали как у них. В общем, все одно сплошное удовольствие.

— Вы занимаете должность арт-директора, но организационной работой не занимаетесь?

— Я занимаюсь не только творческой стороной. Приходится заниматься всем понемногу. Это мое детище, я нашел людей, которые все это взяли под свое крыло. Нас поддерживают. Благодаря усилиям фондов все существует. Фото предоставлено пресс-службой фестиваля «Музыкальная экспедиция»
— А Московская филармония?

— Филармония делит, делит с нами часть концертов, в частности концерт открытия и закрытия.

— Что вас побудило к проектной, фестивальной работе? Казалось, у вас, лауреата конкурса Чайковского и так все должно быть хорошо.

— Просто я подумал, почему бы не попробовать. Я ведь играл на разных фестивалях, в том числе виолончельных. Я много путешествую и знаю многих музыкантов, которые хотели бы приехать в Россию. Началось все практически с пустого места. Мне очень повезло с фондом U-Art. Это уникальный случай, когда фестиваль целиком и полностью проводится на частные деньги. Такого больше нет, так что это хороший пример меценатства. Поддержки культуры. Пример для других.

Есть фестиваль «Возвращение», который проходит уже 20 лет, его делают мои друзья Рома Минц и Дмитрий Булгаков. Они занимаются франдрайзингом, собирают деньги на проведение фестиваля. Мне посчастливилось, что мне этого делать не надо.

— Ваш проект куда затратнее. Концерты с симфоническим оркестром, заказ новый сочинений. В свое время даже Пендерецкий для вас писал.

— Конечно. Сейчас мы с U-Art с ними делаем также фестиваль камерной музыки «Vivarte» в Третьяковке, осенью и весной. Я рад, что у нас есть слаженная команда. Все очень профессионально работают. Хотя немножко не понимали сначала, как быть в этой деятельности. Для тех, кто работает в Фонде, организация фестиваля была в новинку. Теперь же все очень стильно и красиво — это про обертку, но ведь и это немаловажно.

— Вы чувствуете, как ваш фестиваль развивается? Есть ли обратный отклик от исполнителей, от слушателей?

— Все хотят возвращаться! Фестиваль, конечно, растет. Мы не увеличиваем количество концертов, не делаемся масштабней. Мы сохраняем свой формат, но, например, в этом году у нас добавились мастер-классы, которых раньше еще не было. Порядка 20 часов. Виолончелисты дадут уроки в стенах Московской консерватории, все студенты страшно рады. Мы получили огромное количество заявок. Отбираем так, чтобы смогли попробовать все. По блату сначала пропихиваю всех своих студентов, потом уже остальных (смеется). Хотя некоторые учителя не дают играть с другими — зачем, у тебя же есть я.

— Вам преподавание радость приносит?

— Далеко не всегда.

— Почему?

— Разные бывают ученики, уровень неровный. Но на данный момент я рад ситуации в классе. Когда у ученика есть желание, то желание просыпается у тебя. Главное, чтобы ученики были взрослыми и понимали, что они занимаются серьезным делом, которому нужно отдаваться. Когда это происходит, они начинают сами думать. Когда они приходят, и вы занимаетесь творчеством, а не ты им говоришь, какую ноту чисто/фальшиво или как в первом классе, поставьте мне пальцы-штрихи. Тогда это приятно. У меня сейчас только четверо и с ними я еле-еле успеваю заниматься, в Москве с июля был только две недели. Иногда кого-то я беру на гастроли, делаем вместе концерты. Одну ученицу недавно брал в Тверскую филармонию, в Калининград, Владимир. Они учатся и на моих концертах. Это все-таки плюс, что я играющий музыкант. Я тоже в таком формате учился у Давида Герингаса, который тоже был всегда на гастролях. И приезжал только по большим праздникам. Но нам всегда хватало его внимания.

— Не возникает мыслей: вот в наше время был уровень, а сейчас…?

— А так и есть. Раньше был сильнее уровень.

— Кстати, Герингас сыграет с молодым пианистом Филиппом Копачевским. Это будет их первая встреча?

— Да! Они в восторге друг от друга. Они уже порепетировали в октябре и очень подошли друг другу. Чему я несказанно рад. Могло быть и по-другому. Зная норов своего профессора.

— Не слишком покладистый?

— Он не ко всем исполнителям относится благоприятно. Тем более в Бетховене, где он имеет свое четкое представление, как нужно играть. И если ему не подходит партнер, особенно в такой программе, то пиши пропало.

— Расскажите, пожалуйста, о другом вашем — летнем — проекте «Музыкальная экспедиция». Мне посчастливилось в этом году побывать на концертах во Владимирской области. Очень романтично: ферма, или старые графские развалины…

— Это была наша совместная идея с Алисой Бирюковой (заместитель директора Департамента культуры Владимирской области — «НГ»). Идея родилась во время предыдущего проекта «Поколение звезд». Мы приезжали туда с Димой Ларионовым и Графом Муржой, играли концерты. И по дороге мы заехали в усадьбу Храповицкого. Вот тогда родилась идея, почему бы не попробовать сыграть концерт в этой усадьбе. Чтобы и правительство области обратило внимание на этот полуразрушенный замок. Постепенно пришла идея «Музыкальной экспедиции», когда мы путешествуем по области (а сейчас уже это несколько областей), играем концерт на открытом воздухе летом для всех. Здорово, что такое количество народа приезжает. Понятно, что это местные жители, для которых точно в новинку все. Ведь доступ к академической музыке в таких местах очень ограничен. Жителям небольшого поселка и в голову не придет включить телеканал «Культура», в другой возможности услышать классику нет. На таких фестивалях мы и отдыхаем и работаем. Это большое удовольствие. По-моему у нас оригинальная идея с «Музыкальной экспедицией». Тем более с нашим колоритом и отдаленностью, обособленностью — деревней. В этом году мы планируем поехать и в Вологодскую область.

— Я помню, когда рождался первый фестиваль вы хотели возить за собой публику.

— Да, хотели, но не можем выйти на туристический формат. Какая-то часть публики приезжает из Москвы своим ходом, человек 30–40. Из больших городов Владимирской области люди приезжают на наши концерты

— Насколько я знаю, когда вы играете в усадьбах, то тем самым пытаетесь привлечь внимание администрации области к этим объектам. Реставрацией усадьбы Храповицкого занимаются?

— Насколько я знаю, собираются начать. Это очень дорого — она огромная! Знаю, что ее передали в разряд музеев.

— Сколько у вас проектов всего?

— Уже четыре.

— Ого, скоро приблизитесь к Мацуеву!

— У Дениса все завязано на имени. У него есть возможность именем собрать ярких звезд и отвезти их в глубинку. Ему это легко. И это большое дело, что они путешествуют по России. У нас иной формат. Мы стараемся, все-таки каждый раз сделать собственный формат: есть фестиваль камерной музыки в Третьяковской галерее, фестиваль виолончельный, фестиваль-путешественник, и «Поколение звезд» — просветительский. Раз мы здесь, в России, живем, никуда не уехали, значит должны приносить пользу.

— Вы, кстати, почему не уехали?

— А я уехал, вернулся. Я поучился в Германии, пожил в Америке.

— То есть это был осознанный выбор?

— Да, душа звала. Все-таки у человека всегда должна быть точка возвращения. И как-то со временем у меня появились все вот эти дела, что заставило больше проводить времени в путешествиях по России. Вот сейчас вернулся с гастролей по Ямало-Ненецкому автономному округу, где заезжал в места, куда не ступала еще нога музыканта. Играли в музыкальных школах и Домах культуры. Мы уже 5–6 лет ездим с пианистом Рэмом Урасиным и баянистом Колей Сивчуком, даем мастер-классы и играем концерты. Каждый раз в разных городах. Вот вчера у меня был концерт в поселке Ханымей. Сегодня я прилетел из города Ноябрьск. Из самолета пошел на репетицию концерта Дюбюньона. Потом пошел репетировать концерт по Бродскому со Смольяниновым в Доме Музыки. Сейчас еду домой и разговариваю с вами.

— Не могу в связи с этим не вспомнить Рихтера, который играл концерты в глубинке даже на плохих инструментах. То, что вы делаете, это очень патриотично.

— Ну, в советское время была система, когда все должны быть отрабатывать от Москонцерта. Была система хорошая. Сейчас ее нет. А ведь у нас такая огромная страна и вообще типа сейчас не до музыки. Взять Ямал. Представьте, город Губкинский на 10 000 жителей. Детская музыкальная школа выглядит как дворец шейха, нефтяники построили. Потрясающий рояль стоит. Но его некому настраивать! А последний концерт там был наш, в прошлом году. И зачем тогда нужен этот зал? Конечно, эти средства разумнее было бы распределить на несколько лет: проводить регулярные мастер-классы, концерты, покупать детям скрипочки, дудочки, все время поддерживать. Там люди в сложных условиях живут. Но, несмотря на это они отдают детей на скрипочки и дудочки. Низкий поклон преподавателям, что они там музыкой занимаются.

www.ng.ru
Марина Гайкович