«До слез Чайковский потрясал»: два портрета фанатов классической музыки

Фото: Владимир Волков

«Я никогда не понимал искусства музыки священной» — так начинается первая строфа одного из стихотворений Александра Блока. Поэт-символист сокрушался, что от природы не обладал музыкальным слухом. Тем не менее он страстно любил оперы Вагнера. Увлечение привело его к идее создания пьесы «Роза и Крест», самого крупного драматического произведения. Первоначально же Блок мечтал, что на сюжет о прованской жизни будет поставлен балет (за музыку хотел взяться А. Глазунов), затем решил переработать его в либретто оперы. Замысел в итоге был реализован средствами драматического театра. И все же литературоведы отмечают, что наследие Блока пропитано музыкальностью. Не будучи музыкантом он любил то, что звучало вокруг него, любил тембр голоса Шаляпина, любил атмосферу Мариинского театра.

Эта краткая биографическая справка — интродукция к теме публикации, посвященной непрофессионалам, страстно любящим классическую музыку, предпочитающим сложные симфонические полотна примитивным радиохитам. В фокусе — два молодых мужчины. Как и когда возникло их притяжение к такому сложному искусству? Каким способом они реализуют полученное вдохновение? Журналист Юлия Чечикова продолжает анализировать отношения между зрителем и исполнителем.

Илья КУЗИЧЕВ

Фото предоставлено Ильей Кузичевым

Возраст: 29 лет
Место работы: Институт космических исследований РАН
Кандидат физико-математических наук

Сфера моей деятельности — физика — на первый взгляд, кажется достаточно далекой от музыки. Но если приглядеться внимательнее, можно заметить, что и физика, и музыка говорят на одном языке — языке математики. Достаточно вспомнить, что одно из первых учений о гармонии зародилось в античной Греции в пифагорейской философско-математической школе. Теорией музыки занимались такие ученые, как Марен Мерсенн, Жозеф Совёр, Леонард Эйлер и многие другие. И хотя профессионально я никак с музыкой не соприкасаюсь, красота чисел и красота музыкальной гармонии мыслятся мне чем-то очень близким, схожим образом влияют на мое душевное состояние.

Интерес к классической музыке пробудил во мне мой педагог, с которым я занимался некоторое (к сожалению, непродолжительное) время гитарой. Выбор инструмента я делал, подражая, как и многие мальчишки, кумирам рок-музыки: Джимми Пейджу, Ричи Блэкмору, Джеффу Беку. Поэтому альбом с пьесами Баха в переложении для гитары вызывал у меня поначалу некое смешанное с удивлением уныние. Но разучивая эти пьесы и слушая классическую музыку (не в своем, конечно, исполнении), я постепенно проникался все большей любовью к ней.

Не могу сказать, что очень часто посещаю Московскую филармонию хотелось бы чаще… Более или менее регулярно я стал ходить на концерты после того, как услышал гитариста Дмитрия Илларионова и виолончелиста Бориса Андрианова в Малом зале консерватории зимой, кажется, 2010 года. Помимо прочего, они исполнили «Смерть ангела» Астора Пьяццоллы, исполнили настолько совершенно, что зал целиком как единый организм пережил состояние катарсиса. А в 2012 году я оказался в Доме музыки на концерте Госоркестра имени Светланова. Третьей симфонией Валентина Сильвестрова дирижировал Владимир Юровский. С тех пор я стараюсь не пропускать его концертов. Порой он устраивает настоящие музыкальные марафоны, как, например, в фестивальном цикле «Война и мир», состоявшем из четырех концертов, по три отделения в каждом. Кстати, именно на одном из концертов этого цикла мне в первый раз удалось услышать живьем произведение одного из моих самых любимых композиторов — «Квартет на конец времени» Оливье Мессиана. Жаль, пока не удается реализовать мечту — посетить исполнение его потрясающей оратории «Преображение Господне», и в этом у меня есть некоторая надежда на Юровского и его страсть к просветительской деятельности. Оратория исполняется слишком редко, требует огромных усилий от дирижера и оркестра, но красота, масштабность и ее сила соответствуют тому событию, которому она посвящена. Не знаю, смог ли бы кто-нибудь ее достойно поставить в России, кроме такой глубокой личности, как Владимир Юровский, с его феноменально широким музыкальным горизонтом…
Я могу вспомнить лишь пару случаев, когда мои ожидания не были многократно превзойдены на концерте. Очень ждал потрясающего Второго скрипичного концерта Белы Бартока в исполнении Госоркестра с солирующей Патрицией Копачинской, но, к сожалению, в зале мне так и не удалось полностью погрузиться в произведение, осталось впечатление некоторой незавершенности. Кстати, мое знакомство с творчеством Бартока произошло при довольно забавных обстоятельствах. На научной конференции в Праге я разговорился с коллегой из Венгрии. Оказалось, он не только физик, но и музыкант, играет фолк-музыку в полупрофессиональной группе. Естественно, он тут же принялся рассказывать о Бартоке как о венгерском музыкальном гении, впитавшем в себя народное творчество и поднявшем его до высот классической музыки. Такой вот пример пересечения в повседневной жизни сферы физики и музыки.

Мои музыкальные рекомендации:

Оливье Мессиан — La Transfiguration de Notre Seigneur Jésus-Christ

Иоганн Себастьян Бах — Гольдберг-вариации

Сергей Васильевич Рахманинов — Симфонические танцы

Бела Барток — Второй концерт для скрипки с оркестром

Арво Пярт — Адамов плач

Хочу обратить внимание на следующих исполнителей: Артуро Бенедетти Микеланджели, Ицхак Перлман, Гидон Кремер, Ролан Диенс, Гленн Гульд.

Ярослав СМИРНОВ

Фото предоставлено Ярославом Смирновым

Возраст: 34 года
Место работы: СНИУ имени Королева (Самара)
Доцент кафедры государственного и административного права
Администратор паблика ВКонтакте emusicart

Мои родители — историки. Мама в детстве ходила в музыкальную школу, но после окончания по пути профессионалов не пошла. Зато она собирала пластинки. С классикой соседствовали популярные исполнители — Демис Руссос, ABBA, Space, Modern Talking, что позволяло моим интересам развиваться параллельно. В коллекции были и дорогие немецкие пластинки с записями произведений Баха, которые мама привозила из Москвы и Ленинграда. Прослушивания приобрели периодический характер в конце 80-х, так что в возрасте десяти лет я знал не только Кобзона и Пьеху — мне были хорошо знакомы имена Давида Ойстраха и Святослава Рихтера.

В начале 90-х, когда рухнули все запреты, свою роль в популяризации всевозможной музыки сыграли кассетные магнитофоны, а потом и FM-радиостанции. Я увлекся рок-музыкой, и наткнулся на альбом «Картинки с выставки» группы «Эмерсон, Лейк и Палмер», после чего захотелось прослушать и шедевр Мусоргского, с которым я был плохо знаком. Также большую роль сыграло творчество Ингви Мальмстина, замечательного шведского гитариста, работавшего на стыке рока и классики. Позднее появился интернет, а с ним и доступ к информации на различных языках и огромному количеству всевозможных исполнений классической и академической музыки.

Один из любимейших моих жанров — опера. В этом направлении мой вкус формировался в том числе и под влиянием Дмитрия Сибирцева, нынешнего директора театра «Новая опера». В конце 90-х — начале 2000-х он жил и работал в Самаре, попутно организовав клуб любителей оперы в областной библиотеке. Мне приходилось проводить в ней иногда целые дни, и как-то случайно я попал на один из его вечеров в зале нотной литературы. Каждую среду здесь показывали видеозаписи спектаклей, что было тогда «глотком свежего воздуха». «Культура» тогда еще не вещала в Самаре, а другие каналы практически полностью отказались от такого рода контента. Я считаю большой ошибкой решение руководства холдинга Российского телевидения отвести для академических программ и классических концертов одну единственную кнопку. Другие федеральные каналы тоже должны уделять внимание событиям в сфере культуры. Например, на Первом канале когда-то выходила передача «Музыкальный киоск» с ведущей Элеонорой Беляевой. Сейчас телевидение полностью сняло с себя образовательную и просветительские функции, и совершенно напрасно. Хотя бы раз в неделю такие программы должны появляться в эфире.

Возвращаясь к клубу, я с большим удовольствием вспоминаю его заседания. Тогда на меня произвел сильное впечатление фильм Франческо Рози «Кармен» с Пласидо Доминго, Хулией Мигенес-Джонсон и Руджеро Раймонди в главных партиях. А после фантастического «Трубадура» с Марио дель Монако, Этторе Бастьянини, Лейлой Генчер и Федорой Барбьери мне захотелось сходить на живой спектакль. К сожалению, наш оперный театр тогда переживал не лучшие времена, но все равно без него было бы еще хуже. К тому же иногда в нем выступали приглашенные солисты. Помню, очень приятные впечатления оставил спектакль «Пиковая Дама», где партию Томского пел Владимир Чернов.

Говоря об уровне провинциальных театров, хочется вспомнить забавную историю. В 70-х в Куйбышевском (ныне Самарском) театре оперы и балета ставили «Тоску». На партию Каварадосси был приглашен легендарный Владимир Атлантов, Скарпиа пел Юрий Мазурок. Они конечно пели на итальянском языке, а вот местные солисты — на русском. В одной из сцен Скарпиа подзывает Сполетту и ему объясняет in italiano, что тот должен сделать. Сполетта кивает головой и в ответ пропевает: «Я вас понял». Рассказывают, что спектакль продолжили только через 20 минут. Даже дирижер не смог сдержать смеха, положил палочку и ушел за кулисы, что уж говорить о публике, которая бурно отреагировала на смешение «французского с нижегородским». Не так давно в театре произошла реконструкция, и теперь он не похож на типичный советский дом культуры. Стало больше интересных спектаклей, приглашенных солистов и билеты достать бывает очень нелегко.

Еще один момент, который сыграл не последнюю роль в моем увлечении музыкой: в нашем городе несколько лет жил Шостакович. Здесь он закончил «Ленинградскую» симфонию и здесь же она была впервые исполнена. Когда я учился в школе, делал об этом доклад. Позднее у меня появился диск с Седьмой симфонией в исполнении Лондонского симфонического оркестра под управлением Бернарда Хайтинка. Все, что было связано с Шостаковичем, стало меня интересовать. Кстати, к 2006-м к 100-летию Шостаковича в Самаре установили мемориальную доску на доме, где он жил, и присвоили одной из улиц его имя.

Хотя езжу в другие города я не так часто, стараюсь обязательно посетить какой-нибудь интересный концерт. Помню как в конце 90-х купил самый дешевый билет на концерт в Большой зал Московской консерватории. В первом отделении звучал Первый скрипичный концерт Шостаковича, одно из моих любимейших произведений. Живьем я его никогда прежде не слышал. Дирижировал Максим Шостакович, солистом был Дмитрий Коган. А во втором отделении — Первая симфония Малера. До сих пор вспоминаю этот замечательный концерт.

Социальные сети тоже имеют колоссальное значение в хранении и обмене музыкой. ВКонтакте я зарегистрировался в 2008 году. Три года назад в группе «Е:art» объявили набор администраторов. Чтобы приобрести этот статус, требовалось сделать интересный пост. В то время я увлекся творчеством замечательного шведского композитора Аллана Петтерссона, и решил выложить его избранные симфонии, и так стал администратором в группе. Тогда в ней насчитывалось порядка 15 тысяч подписчиков, сейчас 55 тысяч. Я стараюсь выкладывать как известные, так и малоизвестные произведения независимо от времени написания. Считаю, что истинный ценитель классики должен всегда искать для себя что-то новое — как в исполнении уже давно известных произведений, так и открывать для себя новых композиторов.

Мои музыкальные рекомендации:

Вагнер — «Тристан и Изольда»

Чайковский — «Щелкунчик»

Мясковский — Симфония № 6

Дебюсси — фортепианные прелюдии

Сибелиус — концерт для скрипки с оркестром

Оливье Мессиан — «Квартет на конец времени»

Шостакович — Струнный квартет № 8

Глиэр — Концерт для колоратурного сопрано с оркестром

Мусоргский — вокальный цикл «Песни и пляски смерти»

Прокофьев — Соната для скрипки и фортепиано № 1

Шнитке — Хоровой концерт

Калеви Ахо — Концерт для терменвокса с оркестром «Восемь времен года»

Григ — Соната для виолончели и фортепиано

Форе — «Павана» для хора с оркестром

Лигети — Симфоническая поэма для ста метрономов

Юлия Чечикова

www.m24.ru