Фронтовики УГК. Военное детство.Николай Николаевич Голышев.

Завершаем серию «Фронтовики УГК», посвящённую 75 летию Великой Победы, рассказом профессора кафедры сольного пения Уральской консерватории имени М. П. Мусоргского, народного артиста России Николая Николаевича Голышева, отметившего в декабре свой девяносто первый День рождения, о его военном детстве

Николай Николаевич Голышев

Трудовые резервы
…В 1941 году я пошел в шестой класс. Мои одноклассники, которым в 1942 году исполнилось уже четырнадцать лет, ушли в ремесленное училище. Там кормили и одевали в униформу. Конечно, при этом необходимо было работать, но ведь кормили! И все ребята, кому возраст позволял, ушли в ремесленное, а я маленький был. Прошло полгода, мне исполнилось тринадцать. Отец к тому времени … работал в том же училище мастером. У ребят там была другая жизнь, действовал кружок самодеятельности, и мне очень хотелось в эту среду. Тогда тайком от родителей пошел к директору училища. И он принял меня. 21 декабря 1942 года я был мобилизован в трудовые резервы.

В училище мы очень рано стали осваивать станки, нужно было работать для фронта. Работа была довольно примитивной, но крайне необходимой. Наша рабочая неделя состояла из шести дней, смена длилась двенадцать часов, сегодня применительно к подросткам это сложно представить, почти 70 часов в неделю. Рост у нас всех для станков был маловат, поэтому подставляли под ноги ящики от снарядов, и работали. Дни теории чередовались с практикой, когда, например, вытачивали форму снаряда по копиру. Приходил контролер и по шаблону принимал работу, как у взрослых…

Отца не устраивало, что я бросил школу, ему было важно, чтобы я получил образование. И в 1944 году я поступил на вечернее обучение, в седьмой класс. Проучился год, так что к окончанию училища у меня было свидетельство об окончании семилетки. В то время многие воспользовались вечерними занятиями. Днем работали, а вечером учились…

В ремесленном училище был хоровой кружок. В 1943 году мы выступали на празднике, и я в хоре пел украинскую народную песню.
Разпягайтэ, хлопци, коней,
Тай лягайте спочивать,
А научил меня Павел Романович Соседко, директор училища, эвакуированный из Харькова. Он услышал, как я пою, и говорит: «Давай, я тебя украинской песни научу?». И начали мы с ним вместе петь. Он так проникновенно пел, тоскуя по родине! Я слушал и повторял. Все украинские песни я пел на чистом языке, со всеми присущими им нюансами. В дальнейшем это нашло отражение в моем творчестве. Гораздо позже, на гастролях в Украине, когда я выступал, украинцы принимали меня за своего. А я просто с детства пел с Павлом Романовичем, и запоминал все неосознанно. Интонационные особенности языка в детстве воспринимаются и запоминаются точнее…

В ремесленном училище нас кормили и одевали, каждые две недели проходила санитарная проверка, ежедневно давали настой сосновой хвои от цинги. До сих пор помню его в штампованной чашке. На вкус он был противный, но пока не выпьешь, обед не получишь. Тотально следили за болезнями, которые могли «косить» людей. Наверное, думали о сохранении людского фонда. Летом мы ели дикий лук, он нам тогда казался очень вкусным, из чувства самосохранения использовали все, что можно. В Каслях и вокруг были озера, мы ловили на удилище чебачишек и окунишек, а из них ушка — все варево.

Если перевыполнишь план на 101−102 процента, получишь талон на 200 граммов пшенной каши, сваренной на воде, редко на молоке. Я мог накопить три талона и целый бидон каши домой унести, тогда ведь все недоедали…

Очень серьезно в училище относились к технике безопасности, так как это связано с человеческой жизнью. На моей памяти были несчастные случаи. Одной девочке станок просто снял скальп. Отвечали за технику безопасности мастера. Девочек заставляли обстригать косы. Принимали очень жесткие меры, поскольку нарушение правил грозило безопасности жизни. И все-таки, несчастные случаи происходили, мы были детьми и уставали от станков.

В конце 1943-го за хорошую учебу меня перевели в гараж на практику. Наверное, не без влияния отца. Но, поскольку я с директором вместе пел, да и учился хорошо, то, думаю, особо уговаривать его не пришлось. Окончив училище, каждый из нас должен был стать токарем-универсалом, а на обычных станках этого не добиться…

Сейчас удивляюсь, как тогда мог нарезать резцом резьбу на штуцере, подбирать шестеренки. Подсчитывать, вычислять, какая резьба нужна, метрическая или дюймовая, внутренняя или наружная. Сегодня это все делают по таблицам. А тогда на бумажках высчитывали. И не дай Бог запороть заготовку, могли расценить это как вредительство, каждый кусочек металла был на учете. Мне шел только пятнадцатый год, а я все это делал запросто. В итоге получил пятый разряд.

В Каслях был клуб имени Захарова, названный так в честь революционера.

Клуб им. Захарова, 1930-е гг.
Фото с сайта Ураловед.

Вместе с отцом мы участвовали в художественной самодеятельности. В оркестре духовых инструментов интересный был человек, баянист Федор Козлов. Очень чисто играл, по слуху подбирал и исполнял мелодии народных песен. Я играл в оркестре на альте, альтушке. Посадили, дали инструмент, и я дул: «иста, иста…».

Был у нас в училище и самодеятельный хор, руководил которым Борис Никитович Зотов, заместитель директора училища, замечательный человек.

Каслинское литье
В конце 1944 года из Челябинска пришел указ о наборе двух групп чеканщиков и двух групп формовщиков для воспроизводства каслинского художественного чугунного литья. Мы как токари уже не очень нужны были для производства оружия, так как война шла на западе, немцев гнали по всем фронтам. Да и первоначальные калибры мин и снарядов перестали удовлетворять армию.

Набирали ребят для каслинского производства из групп, которые уже работали с металлом, чтобы не учить всему с азов, среди них оказался и я. Сначала нас проверяли на рисунок и лепку. Тех, кто лучше рисовал и лепил, определяли в чеканщики, остальные шли в формовщики. Организовали четыре группы. Необходимость в наборе возникла еще и потому, что известным мастерам, занимавшимся каслинским литьем, было много лет: Николая Афанасьевичу Вихляеву — 87, Павлу Петровичу Малышкину — 76 и другим не меньше. Делали они из чугуна потрясающие статуэтки и ажурные вещи. В 1900 году изделия каслинских мастеров получили Гран При (высшая награда первого класса) на Всемирной художественно-промышленной выставке в Париже. Было и множество других наград.

Каслинский чугунный павильон на выставке в Париже, 1900 год. Фото с сайта Ураловед.

Поскольку мастеров оставалось мало, а ремесло надо было передавать, на уровне правительства страны было принято решение набирать молодых учеников и обучать этому искусству. Одним из первых, кто с научной точки зрения подошел к явлению изобразительного и декоративного прикладного искусства на Урале и написал о Каслинском литье, был Борис Васильевич Павловский.

В ремесленном училище нам срочно сократили срок обучения, дали справки об окончании училища и присвоили разряды, в том числе и мне, пятый разряд токаря-универсала. Шел 1945 год. К специальности «слесарь-чеканщик художественного литья» мы приступили уже в мирное время, с 1 сентября 1945 года. Новая профессия чеканщика оказалась для меня очень интересной. Сегодня в Екатеринбурге в музее Изобразительных искусств, представлен Павильон каслинского литья, где множество экспонатов. По ним можно составить представление об этом виде творчества. Я переделал практически все статуэтки.

Итак, я учился мастерству по классу художественного литья, продолжая работать на том же заводе, где размещался оборонный.

Известие об окончании войны я встретил в цехе. Мы с товарищем работали 8 мая в ночную смену, и вдруг по динамику в 4 утра прозвучало: «Внимание, правительственное сообщение!». Мы выключили станки и слушали. Не могу передать те чувства, которые испытывал в тот момент каждый из нас. Это невероятное состояние! Было все — слезы и радость…

Постскриптум. Сегодня у Николая Николаевича много заслуженных наград. Но больше всего он ценит те, которые вручены ему за труд во время Великой Отечественной воны. Вклад его, подростка, как и сотен тысяч других мальчишек, в великую Победу признан на государственном уровне. Ежегодно накануне 9 мая он получает поздравление с праздником от президента Российской Федерации и читает: «…Тем, что 9 Мая навсегда вписан в славную летопись Отечества, мы обязаны великому мужеству и огромной нравственной силе всего поколения Победителей».

Николай Николаевич Голышев (лето 2020).
Фото С.Кадочниковой.

По материалам книги Паэгле Н. М. и Фоминых Е. Т.
«Николай Голышев: АРИЯ ЖИЗНИ».
Екатеринбург: Гощицкий, 2012.