muzkarta.ru | музкарта.рф «Музыкальная карта»: академическая музыка Поддержать проект
Выберите регион, страну
Интервью с любимым пианистом
Добавлено 30 ноября 2016 muzkarta
Владимир Мак (интервью любезно предоставлено газетой «Вести» — опубликовано в приложении «Нон-Стоп» 24 ноября 2016 г.)
— Конечно, Володя, мы ведь уже обращались друг к другу по имени в нашем последнем интервью.
— Последний раз мы беседовали и переписывались три года назад.
— Ну, нет, не три, а чуть больше полутора: в апреле прошлого года это было.
— Отсюда первый вопрос — что произошло в Вашей жизни за это время? Какие произошли события в Вашей жизни, творчестве? В первую очередь, какие Вы хотите отметить концерты, сыгранные за это время — сольные, камерные, с оркестром? Среди них были наверняка участия в фестивалях, юбилейных и памятных концертах, выступления с партнерами по ансамблям, оркестрами и дирижерами — если можно, несколько слов и о них тоже.
— В прошлом сезоне в моей жизни произошло весьма знаменательное событие: Карнеги-Холл по случаю своего 125-летия пригласил меня дать серию концертов. Сначала я принял участие в открытии сезона, сыграв 1-й концерт Чайковского с Нью-Йоркским филармоническим оркестром (этот оркестр до того в течение нескольких десятилетий не играл в Карнеги холл, только в Линкольн-Центре, но в этот раз впервые за много лет решили сделать исключение) под управлением Алана Гилберта, потом сыграл два сольных концерта, затем — концерт камерной музыки с Ицхаком Перельманом и Мишей Майским, после этого я дал еврейский музыкально-поэтический вечер (играл еврейскую музыку и декламировал стихи Ицхока-Лейбуша Переца) и, наконец, сыграл на закрытии сезона 2-й концерт Рахманинова с оркестром Метрополитен Опера под управлением Джеймса Ливайна. Все это было, конечно, очень радостно, волнительно — и прошло успешно. С упомянутыми оркестрами, а также с Ливайном, Майским и Гилбертом я много раз играл и раньше, а вот с Перельманом впервые, но много лет об этом мечтал, потому что с юности почитаю этого замечательного скрипача, и он всегда был одним из самых близких мне музыкантов по духу. Сейчас мы обсуждаем возможность сотрудничества в дуэтах, и я уже с нетерпением жду этого (к сожалению, ждать придется до весны 2020-го года: раньше у нас не получится).
И еще кое-что очень важное и совершенно неожиданное для меня произошло за это время в моей жизни: я начал сочинять музыку и ее стали играть! Вообще я много сочинял музыку в детстве: в 2 года начал играть по слуху и вскоре после этого стал импровизировать, а когда в 6 лет пошел в школу и научился нотной грамоте, то сразу же начал записывать свою собственную музыку. Сперва писал для фортепиано, затем — и для других инструментов, и для голоса. Перепробовал разные инструменты, разные стили — и в какой-то момент почувствовал, что у меня в голове перестала звучать моя собственная музыка. Было мне тогда лет 14, в ту пору я как раз начал активно концертировать, и потом в течение многих лет думал, что раз одно совпало с другим — значит, так и должно было произойти: дело моей жизни — не сочинение музыки, а игра на рояле. Но вот несколько лет назад началось неожиданное…
Сначала, когда я ночами лежал в постели и мучился от бессонницы, стали вдруг приходить мне в голову разные музыкальные идеи, — как правило, сочетания различных аккордов — что меня расслабляло. Потом какие-то идеи начали приходить и днем: в частности, неоднократно ко мне возвращалась мысль о возможности написать додекафонное танго, и в ушах звучали его приблизительные очертания. Спустя еще какое-то время мне захотелось закончить начатую еще в 1986-м году и почему-то недописанную тогда фортепианную токкату… В общем, написав цикл из четырех пьес для фортепиано («Meditation», «Додекафонное танго», «Интермеццо» и «Токката») и прекрасно помня о существовании такого явления как графоманство, а также о том, что страдающие им люди сами этого не осознают, я встретился с Арво Пяртом, показал ему свои композиторские попытки и спросил: «Пожалуйста, скажите мне честно: стоит мне продолжать этим заниматься или нет?» — на что получил ответ, что, несомненно, стоит. (Арво Пярту — 81 год. Это один из крупнейших современных композиторов, начинавший в Эстонии и СССР, ныне живущий в Берлине и Таллинне. — В.М.). Пярт также дал мне один совершенно справедливый совет насчет «Meditation», которому я последовал сразу же по возвращении домой с нашей встречи, сделав соответствующие поправки.
Поддержка такого авторитетного композитора как Пярт, меня вдохновила, и я продолжил писать: для голоса с фортепиано, для струнного квартета, потом для виолончели с фортепиано… Стал пересылать свои сочинения на отзыв (ни в коем случае не прося исполнить их!) разным уважаемым музыкантам с неизменной просьбой: «Пожалуйста, скажите мне честно Ваше мнение; если Вы считаете, что это плохо, так и напишите, я совершенно не обижусь» — и не только получил очень лестные отзывы от большинства моих адресатов, но некоторые из них даже начали играть мою музыку! Что ж — я ни на что не рассчитываю и не претендую, ни в малейшей мере не переоцениваю достоинства своих писаний, просто не сопротивляюсь вдохновению и продолжаю сочинять. Посмотрим, что из всего этого выйдет и как мою музыку примут слушатели. Не далее как позавчера «Копельман-квартет» (Один из лучших современных струнных квартетов, основанный и возглавляемый Михаилом Копельманом, до этого 20 лет возглавлявшим квартет Бородина. — В.М.) сыграл мой струнный квартет в Москве, в Доме Музыки, и я уже получил много хороших отзывов от разных людей.
— Как развиваются за прошедшие три года Ваши взаимоотношения с еврейскими языками?
— Продолжаю писать на идише. Уже написал более десятка стихотворений и несколько рассказов, все это опубликовано на сайте газеты «Форвертс», в рубрике «Пеншафт». Сейчас пытаюсь написать повесть: 6 глав уже написаны, пишу 7-ю.
— За последние годы произошло много событий в стране, в которой мы все (Вы, я и наши читатели) когда-то жили. Что Вы можете сказать о захвате Крыма, войне на Донбассе, усиливающемся влиянии Русской православной церкви в российской культуре?
— О последнем я, честно говоря, мало знаю, а что касается войны, то это, конечно, не может не вызывать чувства боли и горечи. Кому как не нам, израильтянам, знать, как ужасны войны.
— Вы в третий раз участвуете в фестивалях, посвященных юбилею Израильской филармонии. Что для Вас этот оркестр? Один из многих хороших оркестров или оркестр, несущий до нынешних дней свою миссию — быть первым коллективом мирового класса на еврейской земле, как задумывал его основатель оркестра Бронислав Губерман?
— Безусловно, второе. И вообще все израильское (и еще шире: все еврейское) для меня не может быть просто «одним из многих».
— Когда состоялся Ваш дебют с Израильской филармонией, и что (и с кем) Вы тогда играли?
— В 1994-м году. 3-й концерт Рахманинова. Дирижировал Зубин Мета.
— Давайте поговорим о программе Вашего сольного концерта в Тель-Авиве, который состоится 24 декабря. Он откроется сонатой Моцарта № 10 К330. Вы давно и много играете Моцарта. Что важнее для Вас — приблизится в интерпретации к авторским темпам и звучаниям или исполнить сочинение созвучно нашему времени?
— Какой странный вопрос… Любая великая музыка (и вообще любое великое произведение искусства) созвучно всем временам, а играть надо так, как написал автор.
Для меня не имеет совершенно никакого значения, насколько часто исполняемо музыкальное произведение. Главное — чтобы оно мне было близко, чтобы я его любил и хотел играть.
— Одно из лучших ее прочтений «Апассионаты» Бетховена сделано замечательным композитором и пианистом Николаем Карловичем Метнером, Вашим, как бы, прадедом по педагогической линии (педагог Кисина Анна Кантор — ученица Абрама Шацкеса, ученика Метнера). Есть ли связь в интерпретациях сонаты — Метнера и Вашей?
— Думаю, что нет. Тем более что не знаю, проходил ли «Апассионату» с Метнером Шацкес, но Анна Павловна ее никогда не играла, и я не играл ее Анне Павловне. Хотя Метнер был блистательным исполнителем своей собственной музыки, его запись «Апассионаты», честно говоря, никогда не производила на меня особенного впечатления.
— И еще одно — не собираетесь ли Вы в будущем играть Метнера? На мой взгляд, несправедливо забывается замечательная музыка — сонаты, сказки, концерты…
— Да, обязательно. В моем репертуаре уже давно есть метнеровская «Соната-воспоминание» (кстати, за диск с записью этого произведения я получил свою первую премию «Грэмми»), и в будущем я, непременно, буду играть и другие произведения этого замечательного, самобытного композитора.
— Интермеццо Брамса, опус 117 — это дополнение к «классической» части программы или хронологическое продолжение истории пианизма, после Моцарта и Бетховена?
— Это просто продолжение программы.
— Альбенис — частый гость в ваших программах. Вы особо любите испанскую музыку или отдаете дань Альбенису, как одному из ведущих пианистов конца 19 — начала 20 веков?
— Я начал играть Альбениса только в прошлом году, до того никогда не играл. Из испанских композиторов больше всего люблю Альбениса. (В программе концерта 4 пьесы Альбениса: Гранада, Кадис, Кордоба, Астурия. — В.М.)
— Объявленная программа завершается популярной пьесой Хоакина Лареглы «Viva Navarra». Это имеет какое-то символическое значение?
— Нет, никакой символики тут нет, просто это очень яркая, эффектная пьеса, которой хорошо заканчивать концерты.
— Не сомневаюсь, что Вы исполните несколько пьес на бис. После испанской музыки что может быть выбрано Вами для дополнительных подарков публике?
— Выбор большой, а что именно я сыграю — пусть это, как всегда, останется сюрпризом для слушателей. Обычно к каждой сольной программе я готовлю 3–4 биса, стилистически соответствующие программе.
— Вернемся к еврейской теме. Ваш предыдущий приезд был посвящен Иерусалиму и получению гражданства Израиля. Недавно ЮНЕСКО объявило на весь мир о том, что у евреев нет связи с Храмовой горой. Как Вы отреагировали на это сообщение и собираетесь ли отреагировать публично?
— Я подписал петицию протеста против этой резолюции.
— И в конце — традиционная просьба о пожеланиях справляющему юбилей оркестру и его слушателям.
— Как говорится на идише, «гэзунт ун штарк ун йорн, а сах»! И по-английски: UNITED WE STAND! На идиш — «Здоровья и силы на все годы», по-английски — «Мы выстоим!».
**********
24 и 28 декабря, Тель-Авив, Гейхал ха-Тарбут, начало концертов в 20–00.
Сайт Израильского Филармонического оркестра — http://www.ipo.co.il/
Официальный сайт Евгения Кисина http://www.kissin.dk
Реситаль Евгения Кисина в рамках Фестиваля «80 лет Израильскому Филармоническому оркестру»
24 декабря, 20:00, зал «Гейхал ха-Тарбут» имени Бронфмана
В программе:
Моцарт. Соната № 10, до мажор
Бетховен. Соната № 23, «Apassionata»
Брамс. Интермеццо 3, Opus 117
Альбенис. Гранада, Кадис, Кордова, Астурия.
Хоакин Ларегла. «Viva Navarra»
Евгений Кисин и Зубин Мета. Специальный концерт в рамках Фестиваля «80 лет Израильскому Филармоническому оркестру»
28 декабря, 20:00, зал «Гейхал ха-Тарбут» имени Бронфмана
Зубин Мета — дирижер
Евгений Кисин — фортепиано
В программе:
Аарон Харлап. Симфония «Breve»
Рахманинов. Концерт для фортепиано № 2
Стравинский. «Весна священная»
Заказ билетов:
ЕВГЕНИЙ КИСИН — сольный фортепианный концерт
ЕВГЕНИЙ КИСИН и Израильский филармонический оркестр — дирижер ЗУБИН МЕТА
На заглавном фото — Евгений Кисин. Фото: Дан Поргес. Предоставлено пресс-службой Израильской филармонии
Masha Hinich
Получение Евгением Кисиным израильского гражданства. Фото предоставлено пресс-службой Еврейского агентства — Сохнута
— Дорогой Женя! Не сочтите за фамильярность мое обращение — мы ведь уже знакомы более 20 лет в Израиле (я не считаю тех 14 лет, когда я Вас знал, а Вы меня нет).— Конечно, Володя, мы ведь уже обращались друг к другу по имени в нашем последнем интервью.
— Последний раз мы беседовали и переписывались три года назад.
— Ну, нет, не три, а чуть больше полутора: в апреле прошлого года это было.
— Отсюда первый вопрос — что произошло в Вашей жизни за это время? Какие произошли события в Вашей жизни, творчестве? В первую очередь, какие Вы хотите отметить концерты, сыгранные за это время — сольные, камерные, с оркестром? Среди них были наверняка участия в фестивалях, юбилейных и памятных концертах, выступления с партнерами по ансамблям, оркестрами и дирижерами — если можно, несколько слов и о них тоже.
— В прошлом сезоне в моей жизни произошло весьма знаменательное событие: Карнеги-Холл по случаю своего 125-летия пригласил меня дать серию концертов. Сначала я принял участие в открытии сезона, сыграв 1-й концерт Чайковского с Нью-Йоркским филармоническим оркестром (этот оркестр до того в течение нескольких десятилетий не играл в Карнеги холл, только в Линкольн-Центре, но в этот раз впервые за много лет решили сделать исключение) под управлением Алана Гилберта, потом сыграл два сольных концерта, затем — концерт камерной музыки с Ицхаком Перельманом и Мишей Майским, после этого я дал еврейский музыкально-поэтический вечер (играл еврейскую музыку и декламировал стихи Ицхока-Лейбуша Переца) и, наконец, сыграл на закрытии сезона 2-й концерт Рахманинова с оркестром Метрополитен Опера под управлением Джеймса Ливайна. Все это было, конечно, очень радостно, волнительно — и прошло успешно. С упомянутыми оркестрами, а также с Ливайном, Майским и Гилбертом я много раз играл и раньше, а вот с Перельманом впервые, но много лет об этом мечтал, потому что с юности почитаю этого замечательного скрипача, и он всегда был одним из самых близких мне музыкантов по духу. Сейчас мы обсуждаем возможность сотрудничества в дуэтах, и я уже с нетерпением жду этого (к сожалению, ждать придется до весны 2020-го года: раньше у нас не получится).
И еще кое-что очень важное и совершенно неожиданное для меня произошло за это время в моей жизни: я начал сочинять музыку и ее стали играть! Вообще я много сочинял музыку в детстве: в 2 года начал играть по слуху и вскоре после этого стал импровизировать, а когда в 6 лет пошел в школу и научился нотной грамоте, то сразу же начал записывать свою собственную музыку. Сперва писал для фортепиано, затем — и для других инструментов, и для голоса. Перепробовал разные инструменты, разные стили — и в какой-то момент почувствовал, что у меня в голове перестала звучать моя собственная музыка. Было мне тогда лет 14, в ту пору я как раз начал активно концертировать, и потом в течение многих лет думал, что раз одно совпало с другим — значит, так и должно было произойти: дело моей жизни — не сочинение музыки, а игра на рояле. Но вот несколько лет назад началось неожиданное…
Сначала, когда я ночами лежал в постели и мучился от бессонницы, стали вдруг приходить мне в голову разные музыкальные идеи, — как правило, сочетания различных аккордов — что меня расслабляло. Потом какие-то идеи начали приходить и днем: в частности, неоднократно ко мне возвращалась мысль о возможности написать додекафонное танго, и в ушах звучали его приблизительные очертания. Спустя еще какое-то время мне захотелось закончить начатую еще в 1986-м году и почему-то недописанную тогда фортепианную токкату… В общем, написав цикл из четырех пьес для фортепиано («Meditation», «Додекафонное танго», «Интермеццо» и «Токката») и прекрасно помня о существовании такого явления как графоманство, а также о том, что страдающие им люди сами этого не осознают, я встретился с Арво Пяртом, показал ему свои композиторские попытки и спросил: «Пожалуйста, скажите мне честно: стоит мне продолжать этим заниматься или нет?» — на что получил ответ, что, несомненно, стоит. (Арво Пярту — 81 год. Это один из крупнейших современных композиторов, начинавший в Эстонии и СССР, ныне живущий в Берлине и Таллинне. — В.М.). Пярт также дал мне один совершенно справедливый совет насчет «Meditation», которому я последовал сразу же по возвращении домой с нашей встречи, сделав соответствующие поправки.
Поддержка такого авторитетного композитора как Пярт, меня вдохновила, и я продолжил писать: для голоса с фортепиано, для струнного квартета, потом для виолончели с фортепиано… Стал пересылать свои сочинения на отзыв (ни в коем случае не прося исполнить их!) разным уважаемым музыкантам с неизменной просьбой: «Пожалуйста, скажите мне честно Ваше мнение; если Вы считаете, что это плохо, так и напишите, я совершенно не обижусь» — и не только получил очень лестные отзывы от большинства моих адресатов, но некоторые из них даже начали играть мою музыку! Что ж — я ни на что не рассчитываю и не претендую, ни в малейшей мере не переоцениваю достоинства своих писаний, просто не сопротивляюсь вдохновению и продолжаю сочинять. Посмотрим, что из всего этого выйдет и как мою музыку примут слушатели. Не далее как позавчера «Копельман-квартет» (Один из лучших современных струнных квартетов, основанный и возглавляемый Михаилом Копельманом, до этого 20 лет возглавлявшим квартет Бородина. — В.М.) сыграл мой струнный квартет в Москве, в Доме Музыки, и я уже получил много хороших отзывов от разных людей.
— Как развиваются за прошедшие три года Ваши взаимоотношения с еврейскими языками?
— Продолжаю писать на идише. Уже написал более десятка стихотворений и несколько рассказов, все это опубликовано на сайте газеты «Форвертс», в рубрике «Пеншафт». Сейчас пытаюсь написать повесть: 6 глав уже написаны, пишу 7-ю.
— За последние годы произошло много событий в стране, в которой мы все (Вы, я и наши читатели) когда-то жили. Что Вы можете сказать о захвате Крыма, войне на Донбассе, усиливающемся влиянии Русской православной церкви в российской культуре?
— О последнем я, честно говоря, мало знаю, а что касается войны, то это, конечно, не может не вызывать чувства боли и горечи. Кому как не нам, израильтянам, знать, как ужасны войны.
— Вы в третий раз участвуете в фестивалях, посвященных юбилею Израильской филармонии. Что для Вас этот оркестр? Один из многих хороших оркестров или оркестр, несущий до нынешних дней свою миссию — быть первым коллективом мирового класса на еврейской земле, как задумывал его основатель оркестра Бронислав Губерман?
— Безусловно, второе. И вообще все израильское (и еще шире: все еврейское) для меня не может быть просто «одним из многих».
— Когда состоялся Ваш дебют с Израильской филармонией, и что (и с кем) Вы тогда играли?
— В 1994-м году. 3-й концерт Рахманинова. Дирижировал Зубин Мета.
— Давайте поговорим о программе Вашего сольного концерта в Тель-Авиве, который состоится 24 декабря. Он откроется сонатой Моцарта № 10 К330. Вы давно и много играете Моцарта. Что важнее для Вас — приблизится в интерпретации к авторским темпам и звучаниям или исполнить сочинение созвучно нашему времени?
— Какой странный вопрос… Любая великая музыка (и вообще любое великое произведение искусства) созвучно всем временам, а играть надо так, как написал автор.
Для меня не имеет совершенно никакого значения, насколько часто исполняемо музыкальное произведение. Главное — чтобы оно мне было близко, чтобы я его любил и хотел играть.
— Одно из лучших ее прочтений «Апассионаты» Бетховена сделано замечательным композитором и пианистом Николаем Карловичем Метнером, Вашим, как бы, прадедом по педагогической линии (педагог Кисина Анна Кантор — ученица Абрама Шацкеса, ученика Метнера). Есть ли связь в интерпретациях сонаты — Метнера и Вашей?
— Думаю, что нет. Тем более что не знаю, проходил ли «Апассионату» с Метнером Шацкес, но Анна Павловна ее никогда не играла, и я не играл ее Анне Павловне. Хотя Метнер был блистательным исполнителем своей собственной музыки, его запись «Апассионаты», честно говоря, никогда не производила на меня особенного впечатления.
— И еще одно — не собираетесь ли Вы в будущем играть Метнера? На мой взгляд, несправедливо забывается замечательная музыка — сонаты, сказки, концерты…
— Да, обязательно. В моем репертуаре уже давно есть метнеровская «Соната-воспоминание» (кстати, за диск с записью этого произведения я получил свою первую премию «Грэмми»), и в будущем я, непременно, буду играть и другие произведения этого замечательного, самобытного композитора.
— Интермеццо Брамса, опус 117 — это дополнение к «классической» части программы или хронологическое продолжение истории пианизма, после Моцарта и Бетховена?
— Это просто продолжение программы.
— Альбенис — частый гость в ваших программах. Вы особо любите испанскую музыку или отдаете дань Альбенису, как одному из ведущих пианистов конца 19 — начала 20 веков?
— Я начал играть Альбениса только в прошлом году, до того никогда не играл. Из испанских композиторов больше всего люблю Альбениса. (В программе концерта 4 пьесы Альбениса: Гранада, Кадис, Кордоба, Астурия. — В.М.)
— Объявленная программа завершается популярной пьесой Хоакина Лареглы «Viva Navarra». Это имеет какое-то символическое значение?
— Нет, никакой символики тут нет, просто это очень яркая, эффектная пьеса, которой хорошо заканчивать концерты.
— Не сомневаюсь, что Вы исполните несколько пьес на бис. После испанской музыки что может быть выбрано Вами для дополнительных подарков публике?
— Выбор большой, а что именно я сыграю — пусть это, как всегда, останется сюрпризом для слушателей. Обычно к каждой сольной программе я готовлю 3–4 биса, стилистически соответствующие программе.
— Вернемся к еврейской теме. Ваш предыдущий приезд был посвящен Иерусалиму и получению гражданства Израиля. Недавно ЮНЕСКО объявило на весь мир о том, что у евреев нет связи с Храмовой горой. Как Вы отреагировали на это сообщение и собираетесь ли отреагировать публично?
— Я подписал петицию протеста против этой резолюции.
— И в конце — традиционная просьба о пожеланиях справляющему юбилей оркестру и его слушателям.
— Как говорится на идише, «гэзунт ун штарк ун йорн, а сах»! И по-английски: UNITED WE STAND! На идиш — «Здоровья и силы на все годы», по-английски — «Мы выстоим!».
**********
24 и 28 декабря, Тель-Авив, Гейхал ха-Тарбут, начало концертов в 20–00.
Сайт Израильского Филармонического оркестра — http://www.ipo.co.il/
Официальный сайт Евгения Кисина http://www.kissin.dk
Реситаль Евгения Кисина в рамках Фестиваля «80 лет Израильскому Филармоническому оркестру»
24 декабря, 20:00, зал «Гейхал ха-Тарбут» имени Бронфмана
В программе:
Моцарт. Соната № 10, до мажор
Бетховен. Соната № 23, «Apassionata»
Брамс. Интермеццо 3, Opus 117
Альбенис. Гранада, Кадис, Кордова, Астурия.
Хоакин Ларегла. «Viva Navarra»
Евгений Кисин и Зубин Мета. Специальный концерт в рамках Фестиваля «80 лет Израильскому Филармоническому оркестру»
28 декабря, 20:00, зал «Гейхал ха-Тарбут» имени Бронфмана
Зубин Мета — дирижер
Евгений Кисин — фортепиано
В программе:
Аарон Харлап. Симфония «Breve»
Рахманинов. Концерт для фортепиано № 2
Стравинский. «Весна священная»
Заказ билетов:
ЕВГЕНИЙ КИСИН — сольный фортепианный концерт
ЕВГЕНИЙ КИСИН и Израильский филармонический оркестр — дирижер ЗУБИН МЕТА
На заглавном фото — Евгений Кисин. Фото: Дан Поргес. Предоставлено пресс-службой Израильской филармонии
Masha Hinich
ВКонтакте Facebook Twitter Мой Мир Google+ LiveJournal