«Незамеченный» концерт

Удмуртская государственная филармония впервые распространила официальную информацию по афише 57-го музыкального фестиваля «На родине Чайковского». Эффектный весенний фест откроется 2 апреля концертом двух именитых пианистов - Бориса Березовского и Александра Гиндина. На взгляд нашего обозревателя, богатую фестивальную афишу мог украсить и необыкновенный московский пианист Андрей Диев, концерткоторого в Ижевске остался незамеченным, хотя мог претендовать на титул одного из главных культурных событий в нынешнем концертном сезоне.

Андрей Диев играл в Ижевске благодаря программе «Новое передвижничество». Причём играл на рояле Республиканского музыкального колледжа, и можно было горько сожалеть о том, что этого исключительного музыканта случайно услышала только горстка ижевских меломанов. Благо, что я успел уловить Андрея Борисовича, которого ещё в 1990 году фортепианная фирма Steinway & Sons включила в исполнительский каталог самых известных пианистов мира.

Рассматривая монохромные ещё фотографии молодого Диева, мой взгляд нашёл в его образе черты сразу трёхкультуральных величин - Святослава Рихтера, Иннокентия Смоктуновского и Иосифа Бродского.

Хотя это всего лишь конкретное умозрение - всегда видишь то, что хочешь увидеть…

Лет двадцать назад Андрей Диев впервые заглядывал в Удмуртию, сыграв программу Дебюсси. В новом «тайном» визите музыкант исполнял музыку Шопена и вариации Рахманинова на темы Шопена. Однако мы заговорили не о пианизме, а о пианистах.

В России при количественном переизбытке пианистов наблюдается просто-таки парадоксальный кризисный качественный дефицит. Эту мысль подтверждает господин Диев.

- Обилие пианистов не обостряет конкуренцию. В любом консерваторском выпуске можно насчитать не больше трёх человек, которых можно назвать конкурентными, серьёзными и талантливыми пианистами, - пианист и педагог знает что говорит. - И даже это является потрясающей пропорцией. Это очень много!

- А что же остальные?

- Остальные - это люди с высшим музыкальным образованием. Они умеют играть. Но выйдя на профессиональную сцену, они вряд ли завоюют внимание публики. Вы не забывайте, что сейчас в консерваториях учится множество платников. «Советская доза» остаётся, но сегодня становится совсем страшно. Раньше платниками были только иностранцы, а теперь на платной основе можно обучаться и россиянам. Поэтому из выпуска в 60 пианистов только 20, может быть, будут работать по специальности.

- Но ведь это огромная профессиональная и личностная трагедия - и не играть и не преподавать. А если сыграют, то и слушать страшно.

- Ну, такие не выходят на большую сцену. Если только со спонсором с обязательным указанием фамилии этого мецената в афише: «имеет право играть на публике при спонсоре», - смеётся музыкант. - Но публику не обманешь.

- Вы учились у Льва Наумова. После ухода Льва Николаевича из жизни вы продолжаете мысленный диалог с Учителем?

- Да, он со мной во всех творческих свершениях. И когда мне надо прыгнуть над собой как барону Мюнхгаузену, я сразу вспоминаю учителя, и он выворачивает меня на нужное русло.

- Назовите круг вашего общения в пианистической корпорации. Подозреваю, что он узок при широком перепроизводстве пианистов.

- Этот круг на самом деле крайне замкнут. Одну часть коллег я не считаю коллегами, а другая часть коллег уже не считает коллегой меня. И это совершенно нормально. Если я в Москве, а не на гастролях, то либо слушаю себя на сцене - что и как я играю, либо моих друзей, либо кого-то из своих учеников, выбившихся в люди.

- Теперь мне ясно почему. Среди ваших учеников одни - незаурядные пианисты: Эдуард Кунц, Андрей Коробейников, Дмитрий Онищенко и Павел Домбровский.

- Это личности нередко со странным мнением. Главное, что в них нет шаблонов.

- Досадно, что их больше знают на Западе, чем в России.

- Если бы Кунц не приехал на конкурс Чайковского, где его пропустили в финал со скандалом, его в России бы и не узнали. Тут раскручивают одних, но жизнь показывает, что есть и другие. Но меня не будет интересовать никто! Точка! Всё! Даже если в Москву приедет играть какой-нибудь величайший музыкант. Никто. Обойдусь без них. Потому что я хочу побыть дома.

- Вы это можете себе позволить!

- Наверное. Ничьё мнение меня не колышит. Мне интересно мнение тех коллег, чьё творчество меня интересует, кто мыслит оригинально. Поэтому мне всегда нравился Юра Колесниченко. Печально, что недавно он ушёл из жизни. А ещё меня интересует мнение ярчайшего Паши Нерсисьяна. Причём яркость у него не для того, чтобы быть замеченным.

- Вы хотите сказать, что это не та блестящая популярная яркость?

- Да…

Наверное, вполне можно эти дивные слова Андрея Диева адресовать и ему самому.

http://izvestiaur.ru