Принцип чтения. Ярослав Ткаленко: что читает главный дирижер Томского симфонического оркестра

Ярослав Ткаленко, художественный руководитель и главный дирижер Томского Академического симфонического оркестра, с книгами надолго не расстается. Часто, конечно, это литература, связанная с миром музыки.

25 мая 2017 / Томский Обзор / Фото: Владимир Дударев

Почему Бетховен избегал любви, что читать про эпоху Шостаковича и какой великий русский роман позволил дирижеру поработать с Мстиславом Ростроповичем — в новом материале спецпроекта «Принцип чтения».

— В детстве я сотни раз перечитывал любимые стихи. Агния Барто, Корней Чуковский, Сергей Михалков… Во втором классе нам задали читать стихотворения наизусть, мне так понравился отрывок стихотворения Самуила Маршака «Ищут пожарные, ищет милиция…», что я за вечер его выучил, хотя там было несколько страниц. Прочитал на уроке, и получил «пять» с двумя плюсами.

Кроме стихов в детстве я любил сказки. Особенно болгарские, украинские — эти книжки у меня были зачитанными. Помню необычные имена героев и интересные сюжеты. Украинские сказки, кстати, читал на украинском языке, изучал его в школе (я вырос на Юго-Востоке Украины). Две трети класса были освобождены, проходили только русский, а меня семья заставила все учить. И теперь эти две трети класса живут в Украине, а я в другой стране, хотя столько сил потратил на то, чтобы освоить язык. Зато знал украинскую литературу. Лесю Украинку читал, у нее стиль своеобразный. Больше всего ее произведения мне запомнились. И, конечно, стихи, особенно Тараса Шевченко. Мы в школе выучили много его произведений.

Если говорить о школьной программе, то были в ней книги, которыми я сам зачитывался, не ради учебы, не «из-под палки». В первую очередь это «Мертвые души» Николая Гоголя. Обожаю — и книгу, и фильм Михаила Швейцера по ней смотрел, тот, где Чичикова сыграл Александра Калягин. Потрясающая, гениальная картина! Я сначала ее увидел, а потом уже с удовольствием прочел роман. Другие произведения Гоголя тоже люблю. Какой язык в «Вечерах на хуторе близ Диканьки»! Когда их читаешь — словно «пьешь» этот текст, и запахи, вся природа Украины проступает, оживает на страницах. Та удивительная, насыщенная, даже перенасыщенная жизнью, наполненная теплом природа…

Сейчас я, конечно, очень переживаю из-за политической ситуации с Украиной.

Еще одна книга, поразившая меня в школе, — «Война и мир» Льва Толстого. Есть огромная опера Сергея Прокофьева, написанная по этому произведению. В 2005 году ее ставил в Большом театре Мстислав Ростропович, и я был его ассистентом. Даже мечтать не мог, что буду работать с ним, причем в Большом театре, общаться, помогать создавать спектакль. Это было 9 месяцев счастья — столько времени заняли репетиции. Великий роман свел меня с удивительным человеком.

Был в моей жизни большой пласт философской и изотерической литературы, до сих пор ее читаю. Началось то увлечение лет в 14−15. В переходном возрасте возник вопрос о смысле жизни, захотелось понять, кто мы и зачем мы здесь.

Переворот в моем сознании совершил Герман Гессе и его «Сиддхартха». Позже — перечитал его большую часть. Потрясающие «Игра в бисер», «Степной волк», «Паломничество в страну Востока»… Тогда же прочел «Агни-йогу», книги Николая Рериха. Позже увлекся Даниилом Андреевым, его «Розу мира», считаю, необходимо прочитать всем, кто занимается художественным творчеством. Его другие сочинения тоже интересны, стихи совершенно удивительные. Считаю, Даниил Андреев — это гений ХХ столетия.

Сейчас меня интересует индийская философия. Читаю современного просветленного Шри Рави Шанкару, у него интересные книги, причем о глубоких вещах он пишет понятным языком.

В моей жизни много профессиональной литературы, связанной с музыкой. Конечно, когда ты репетируешь произведение определенного композитора, то хочешь узнать о нем больше.

Ярких книг о композиторах много. Например, издана переписка Петра Чайковского с Надеждой Филаретовной фон Мекк, с меценатом, которая ему помогала. В этих письмах классик, можно сказать, раскрывал свою душу. Теперь уже все знают, что Петр Ильич был человеком нетрадиционной сексуальной ориентации, по поводу чего очень переживал. Серьезной психологической травмой для него стала неудачная женитьба, после которой он, вероятно, совсем разочаровался в женщинах. Супруга абсолютно не понимала Чайковского. И надлом в его музыке, эта звенящая нота, трагизм, становятся понятнее, когда знаешь о жизни композитора больше.

Когда оркестр играл произведения Людвига ван Бетховена, то я читал книги об этом авторе. Очень важно для творческого человека, как складывается его личная жизнь. Бетховен так и не смог соединиться с любимой, с чем был связан его избыток энергии. Наверное, для его произведений это имело значение. Он даже говорил: «Если я буду размениваться на отношения, любовь, тогда у меня для музыки ничего не останется». Человек сознательно сублимировал энергию в творчество.

Сейчас репетируем с оркестром 10-ю симфонию Дмитрия Шостаковича, и я читаю «Шум времени» Джулиана Барнса. Там есть интересные факты, но еще это просто замечательная художественная литература, где описана эпоха. Она помогает представить себе то время, ужасное и абсурдное. Причем Россия 30-х-40-х годов дается глазами иностранца, хорошо знающего русскую культуру и язык. Такой взгляд со стороны.

Не обойтись и без специфической дирижерской литературы, например, про технику дирижирования, дирижерское исполнительство. Таких изданий много, я их изучал. Прежде всего — книги Ильи Александровича Мусина. Он был гениальным педагогом. Валерий Гергиев, Дмитрий Китаенко, Юрий Темирканов — его ученики, удивительная плеяда. С запада к нему на учебу приезжали. Когда маэстро было уже 92 года, мне посчастливилось попасть на его мастер-класс. Это был удивительный опыт общения с гениальным человеком.

Недавно прочел «Обитель» Захара Прилепина, от корки до корки. Словно прожил вместе с героями в мире заключенных, страшное дело. Эта книга у меня бумажная, хотя покупаю их очень избирательно. Библиотека дома большая, книги ставить некуда, уже начали вывозить их на дачу. Хотя, конечно, приятно, когда книга красивая, когда хочется взять ее в руки.

Многое читаю в цифровом формате. У меня хорошая электронная книга, с подсветкой, современная. Они дорогие, зато можно выставить нужные параметры освещения. Например, читать перед сном в полной темноте и не мешать жене.

Когда учился в аспирантуре, надо было подрабатывать, и я устроился в книжную лавку интеллектуальной литературы «Летний сад», она находилась в Москве на Большой Никитской. Года полтора был связан с книжным рынком, много изданий прошло через мои руки. Дело было во второй половине 90-х, тогда много книг выходило, вся лавина хлынула, запрещенные раньше издания…

Я много летаю, в самолете читаю, либо изучаю журналы, там всегда есть материалы про новые книги. Изучаю анонсы, если зацепит, потом ищу книгу в магазине, листаю и решаю, покупать ли мне ее. В Томске мой знакомый, известный врач Владимир Шипулин, выписывает «Литературную газету». Он очень интересно рассказывает о книгах. Как-то нашел в газете выдержки на целый разворот из дневников Георгия Свиридова. Показал мне, и я так увлекся этими фрагментами, что заказал себе книгу. Ее всем можно рекомендовать, даже далеким от музыки людям, дневники композитора потрясающие. Они были опубликованы только после его смерти. Правда, там изложены жесткие, резкие факты про мир музыки. Но он имел право, он же гений.

Недавно мне подарили популярный роман «Шантарам», я осилил 300 страниц, и дальше не пошло, не увлекли меня зарисовки про индийскую жизнь. Говорят, надо прочесть страниц 700, тогда книга тебя затянет. Но я пока так далеко не зашел.

Встречались мне неинтересные книги, но я их быстро забывал. Если мне не нравится, я даже не дочитываю.

Летом с удовольствием читаю фантастику. Например, Рэя Брэдбери, Сергея Лукьяненко и других. Это литература для того, чтобы улететь куда-то в другую реальность, что мне не чуждо. С удовольствием иногда так делаю. Одна из самых любимых книг этого жанра — Стругацкие, «Понедельник начинается в субботу». Какие там персонажи колоритные описаны! Замечательная книга.

Детективы не читаю, ужасы и мистику тоже нет. Исключение — Б. Акунин. С удовольствием проглотил все книги про Фандорина. И не только их… Только историю России по Акунину не хочу изучать, эту серию не читаю.

К форме «текст и музыка», когда артисты читают книги под выступления оркестра, отношусь серьезно — это должен быть спектакль, надо серьезно продумывать такие выступления. Важно, чтобы текст и музыка друг друга дополняли, помогали раскрываться. Музыкальный фон должен транслировать определенное состояние, либо возможно чередовать музыку и текст. Мы делали с моим другом Владимиром Викторовичем Суриным год назад вечер французской поэзии и русской, чтение под оркестр. Интересный был проект. Может, его повторим, он удачно прошел. Но мы относились к работе как к спектаклю, режиссер Андрей Колемасов помогал готовить выступление. Просто так музыка и текст гармонично не соединятся.

Читаю, когда не приходится много учить партитур. Хотя книги отвлекают ум, он переключается на другое, уже хорошо. Ноты — это тоже книги, в них информация записана, на особом языке, музыкальном. 10-я симфония Шостаковича занимает большую часть этого толстого тома. Столько страниц — примерно час музыки. Все нужно учить. Представляете, сколько времени уходит на подготовку к концерту? Надо сначала в свою голову всю эту информацию вместить, чтобы выйти готовым на репетиции к оркестру. И почитать о произведении, о композиторе. Проанализировать форму, узнать историю создания… В нотах у меня всегда много пометок.

Желательно, чтобы у дирижера было пару месяцев на освоение материала, но в жизни получается по-разному, иногда времени гораздо меньше.

Из поэзии сегодня нравятся стихи Рильке, такие там глубины! Не знал раньше Илью Сельвинского.

Про спорт ничего не читал, хотя сам серьезно занимался плаванием. Учился в спецклассе по плаванию, у меня было по две тренировки в день. Когда пришлось выбирать, либо идти в спортивный интернат, либо развиваться в музыкальном направлении, предпочел последнее. Не хватало на все сил. Большой спорт — работа на износ. Что я еще и музыкант, все знали, тренер дразнил: «Моцарт, плыви давай!». Очень этим обижал, но он был своеобразный человек, любил давать прозвища.

Дома мы обсуждаем книги. Наш старший сын — студент ВГИКа, учится на звукорежиссера. Его пример показал, как важна среда, куда попадает человек. В детстве он не читал, предпочитал компьютерные игры, кино… В 10-м классе пошел на курсы во ВГИК, готовиться к экзаменам. А там совсем другие ребята, творческие, пишущие, увлеченные литературой. Это сыну такой импульс дало, что он стал читать книги. За два года столько всего прочел, научился сочинения писать. Сейчас и книгами интересуется, и совсем другими, чем раньше, фильмы смотрит. Дома мы все это обсуждаем.

Не бывает такого, чтобы я долго обходился без книг. Мне приходится все время читать. Если не художественную литературу, то профессиональную.

Фото: Владимир Дударев

obzor.westsib.ru/article…tra-