В мире музыки Олег Каравайчук — фигура совершенно особая. Эксцентричный пианист-импровизатор, выступающий без нотных записей. Композитор, который много работал для кино и театра, писал музыку к фильмам Параджанова, Муратовой, Мельникова, Авербаха. Его поклонниками были Рихтер и Курёхин. Каравайчук — живая легенда, миф. Кто-то называет его признанным гением, кто-то просто большим оригиналом.
Длинный плащ, неизменный берет и руки, которые будто все время что-то играют на невидимом инструменте. Он и сам, как невидимка. Настроив рояль на глазах у публики, Олег Каравайчук тихо отойдет в угол и вернется к сцене лишь через 40 минут. Из зрительного зала за время ожидания никто не ушел.
Олег Каравайчук на публике появляется не часто. Для своих выступлений выбирает не привычные концертные залы, а необычные площадки. На этот раз его музыкальные импровизации — во дворе Третьяковской галереи на Крымском валу, где на фасаде здания — проекции картин русских художников-авангардистов.
Он и сам, будто Малевич, только музыкальный. Перед тем, как нажать на клавиши инструмента, его руки что-то рисуют в воздухе. Своей музыке он придает странные формы, импровизирует. Просит убрать первые ряды — боится оглушить. Рояль, и правда, просто ревет.
То сам садится в зрительный зал, то начинает просто что-то рассказывать зрителям, то пересматривает на большом экране свои видеозаписи. А однажды может просто спрятаться от всех. Наволочка на голове — не эпатаж, а попытка остаться с музыкой один на один. Наверное, это и есть чистая музыка, пронесется шепот в зрительном зале. Нечистой музыки и не бывает, скажет потом Каравайчук.
«Это такой микроб, огромный, который заражает и потом тебе дает определенный срок, — считает Олег Каравайчук. — Игра человеку не принадлежит, а игра дается раз в 5 тысяч лет. Правильно Пушкин сказал: «Самое странное и удивительное искусство — это музыка, потом живопись, а потом уже поэзия».
Долгие годы у него не было ни одного концерта. В Советском Союзе писал только мелодии к фильмам: «Монолог», «Город мастеров». Но все это время музыка приходила во сне.
«Например, Шуберт спал в очках. У него всю ночь приходили мелодии», — говорит Каравайчук.
Этот музыкальный перформанс Олег Каравайчук как будто оставляет незавершенным. Говорит, что недоволен выступлением, потом снова садится играть. Так продолжается почти час, но еще мгновение, и он просто уйдет в темноту, обронив фразу: «Когда играешь, нужно не дышать».
Новости культуры