Яцек Каспшик: «Русская и польская культуры всегда имели тесные связи»

Фото В. Барановского

В панораме симфонических концертов на сцене Концертного зала Мариинского театра не затерялось выступление яркого представителя польской дирижерской школы, музыкального руководителя Варшавского филармонического оркестра Яцека Каспшика.

Обладатель множества премий и наград, Яцек Каспшик в 2011 году получил медаль Общества имени Эдуарда Элгара, которая до этого была вручена Владимиру Ашкенази, Эндрю Литтону и Леонарду Слаткину.

Яцек Каспшик гастролировал в России с труппой Варшавской национальной оперы, художественным руководителем которой он был долгое время. Однако с оркестром Мариинского театра музыкант выступал впервые. Вместе с российской скрипачкой Алёной Баевой Яцек Каспшик представил программу, составленную из произведений Антонина Дворжака, Петра Ильича Чайковского и Витольда Лютославского.

С Яцеком Каспшиком беседует корреспондент Виктор Александров.

— Маэстро, как вам работалось с оркестром Мариинского театра?

— Оркестр Мариинского театра — фантастически мобильный коллектив. В нем играют потрясающие музыканты. Сейчас не так просто найти таких экстраординарных артистов, даже в лучших оркестрах Запада. Артисты этого коллектива — совершенно особенные, каждый из них индивидуальность. Я успел посмотреть спектакль «Отелло» Джузеппе Верди и был потрясен уровнем и певцов, и особенно оркестра, руководимого Валерием Гергиевым.

— 1977 год принес вам победу на Международном конкурсе дирижеров им. Герберта фон Караяна в Западном Берлине. Эпоху Караяна невозможно забыть?

— Нет, конечно! У Караяна я очень многому научился, особенно в прочтении музыки Рихарда Вагнера и Рихарда Штрауса. Я был очень молод, чтобы полностью понять, что дал мне тогда Караян. Ведь в то время у меня был небольшой музыкантский опыт, и лишь позже, когда я стал больше дирижировать, начал ценить все, что он когда-то говорил мне.

— Находите ли вы какие-либо отличия между западными и российскими дирижерскими школами?

— Мне крупно повезло встретить в своей жизни трех великих педагогов: в Петербурге — Илью Мусина, в Вене — Ханса Сваровского, с которым мне довелось долго общаться, особенно в последние годы его жизни, и в Финляндии — Йорму Панулу. Эти три имени для меня священны. У этих дирижеров можно было перенять многое — как изучать партитуру, как общаться с оркестром Правда, Сваровский, как и Мусин (почти все великие русские дирижеры учились у него), сам не был значительным дирижером, но он был уникальным наставником. Разумеется, настоящая школа приходит с опытом. И вы никого никогда не научите, как быть харизматичным. И конечно, опыт… Очень важны ваши руки, но, в конце концов, они не более значимы, чем ваше лицо, и особенно ваша голова, и ваше воображение вместе с опытом и знаниями.

— С Варшавским филармоническим оркестром работали выдающиеся польские дирижеры, оставившие значительный след в истории коллектива.

— Да, это так. Витольд Ровицкий был одним из таких славных музыкантов, грандиозная личность! Особенно ему удавались интерпретации романтической и постромантической музыки. При нем Варшавский филармонический оркестр, особенно струнная группа, звучали отменно! После Ровицкого с оркестром работал Казимеж Корд, который тоже учился в Петербурге. Ну, а через несколько лет я познакомился с Энтони Витом. С той поры мы вместе работали с оркестром, осуществили множество записей, в частности для лейбла Warner Classics. У нас было много гастролей за пределами Польши. Сегодня мое внимание обращено к музыке Мечислава Вайнберга, талант которого высоко ценил Шостакович.

— Сегодня мир действительно переживает ренессанс музыки Вайнберга.

— Я думаю, что он заслужил признание. У Вайнберга была тяжелая жизнь во время войны и после — в период сталинских репрессий. Но сегодня много исполнителей по всему миру начинают активно пропагандировать и играть его музыку, и я очень рад исполнять ее тоже.

— В Петербурге с оркестром Мариинского театра вы исполнили Концерт для оркестра Витольда Лютославского. Это еще одно священное имя в польской музыкальной культуре прошлого столетия.

— Да, это великий мастер оркестра! Русская и польская культуры всегда имели тесные связи. И мы сейчас понимаем друг друга очень хорошо. Как я успел заметить, оркестр Мариинского театра не так часто играет музыку Витольда Лютославского, поэтому я был рад представить его известнейшее сочинение.

— Есть ли сегодня еще польские композиторы, творчество которых вам близко и дорого?

— Я знаю, что в Мариинском театре исполняли «Короля Рогера» Кароля Шимановского. Его музыку достаточно часто играют на Западе. Нам, полякам, не повезло так, как вам, русским. У нас в XVIII—XIX вв.еках не было такого количества выдающихся композиторов. После Шопена у нас были Монюшко, Карлович, Шимановский… Но во второй половине XX века у нас появилась целая плеяда потрясающих мастеров — Кшиштоф Пендерецкий, Хенрик Гурецкий, Гражина Бацевич, Анджей Пануфник… Сегодня в концертах мы часто исполняем их произведения. Но, конечно, мы играем и Чайковского, и Шостаковича, музыку которых так боготворят слушатели. Я очень люблю Шостаковича, мое самое любимое сочинение — загадочная до сих пор Четвертая симфония. Невозможно поверить, что она написана в 1936-м. Шостакович предвосхитил свое время, это был гений.

— В России вы успели еще и продирижировать «Евгения Онегина» в Большом театре…

— Не скрою, мне было боязно. Ведь для россиян «Онегин» — это нечто вроде музыкальной Библии. Тем не менее я испытывал невероятную гордость, что мне выпала такая замечательная возможность продирижировать эту оперу. Это был один из важнейших моментов моего творческого пути. Работа в музыкальном театре гораздо сложнее. Но я очень люблю оперу, и как только выпадает такая возможность, непременно за нее берусь. Конечно, я восхищаюсь, как Валерий Гергиев руководит таким гигантским концертно-театральным комплексом, как Мариинка. Здесь идет огромное количество опер, симфонических концертов, проходят постоянные гастроли в разных уголках земного шара. Приезд в Петербург по приглашению Валерия Гергиева — особое событие для меня, я невероятно счастлив!

— Какие будущие музыкальные проекты вас ожидают?

—Концерт, посвященный 85-летию Кшиштофа Пендерецкого. В юбилейной программе Валерий Гергиев будет дирижировать его симфонию («Китайские Песни»), а я — ораторию «Семь врат Иерусалима». У нас запланировано множество гастролей — в Японии, Китае, Европе, мы продолжим записывать симфонии Шимановского, Вайнберга, а также Малера и Брукнера. Кроме того, с Варшавским филармоническим оркестром мы участвуем в оперных постановках: в прошлом году в «Тристане и Изольде» Рихарда Вагнера, в следующем сезоне я планирую запись «Женщины без тени» Рихарда Штрауса.

Виктор АЛЕКСАНДРОВ

Источник: www.nstar-spb.ru