Зыбкое сердце

Одним из ярких событий программы Культурного форума, который 16 ноября начинает работу в Петербурге, станет сольный концерт сопрано Юлии Лежневой. 27-летняя «русская Чечилия Бартоли» — виртуоз, настоящая европейская звезда, редкая для России исполнительница барочной музыки. В день открытия форума в Академической капелле она выступит с барочным ансамблем La Voce Strumentale под руководством скрипача и контратенора Дмитрия Синьковского. Накануне Юлия Лежнева рассказала «РГ» о своем музыкальном опыте и мечтах.

Юлия Лежнева, «русская Чечилия Бартоли» — виртуоз, европейская звезда, редкая для России исполнительница барочной музыки. Фото: Геннадий Хамельянин / ТАСС

Вас воспринимают в Европе как абсолютное вокальное чудо — и вы часто там выступаете. Но вот в России вы бываете очень редко.

Юлия Лежнева: Да, но я все время ощущаю связь с Россией и всегда помню о том месте, где я родилась. Так получилось, что с тех пор как мы уехали из Южно-Сахалинска, а мне было тогда семь лет, я ни разу больше там не бывала. Но у меня какое-то святое, животрепещущее чувство к острову Сахалин. Двор, школа, мои друзья, песочница, походы в музыкальную школу — все это мне помнится. И к Москве я испытываю очень теплые чувства — как к родине моего профессионального становления. Именно в Москве, лет в шестнадцать, когда я училась на 2−3 курсах колледжа, я поняла, что пение — это что-то особенное. И, конечно, я помню свой любимый Лениногорск в Татарстане, откуда родом моя мама и куда я приезжала на летние каникулы каждый год.

Вы говорили о своей мечте спеть в Южно-Сахалинске. Там готовы вас принять?

Юлия Лежнева: Конечно! Я очень надеюсь соединить это выступление со своим азиатским турне, ведь оттуда очень близко до Японии, где я выступала уже несколько раз (в прошлом году, например, в опере «Дон Жуан» Моцарта на гастролях Королевского театра Ковент-Гарден).

Вы сегодня владеете огромнейшим репертуаром западноевропейской духовной музыки. Но русскую духовную музыку не поете. Есть причина?

Юлия Лежнева: Я мечтаю это петь. Все духовное мне очень интересно. И я очень часто ловлю себя на мысли, что скучаю по временам своего первого европейского ангажемента, когда мне было восемнадцать лет и меня пригласил дирижер Марк Минковски. Благодаря Марку я попала и в Зальцбург. Признаюсь, мне было тогда еще очень некомфортно петь соло: чувствовалось, что сзади меня не стоит хор. В детстве я пела в хоре в московской школе им. А. Гречанинова в ансамбле «Лествица», под руководством Беллы Дерениковны Эбре. Именно там мы исполняли много русской духовной музыки: Бортнянского, Березовского и других.

Духовная музыка приносит одухотворение любому — ?как молитва

Что вам самой дает исполнение духовной музыки? Вы так ясно, светло, легко и идеально точно выпеваете латинские тексты.

Юлия Лежнева: Мне кажется, что не только духовная, но и любая академическая музыка способна одухотворять. Если даже вы не церковный, не очень верующий человек, через музыку все равно можно быть ближе к Богу. Мне с юных лет очень нравился Бах, и я нескончаемое количество раз переслушивала его записи, жила этим, у меня даже возникали видения. Мне было так хорошо, я чувствовала себя в этой музыке, как дома. И мне кажется, что духовная музыка приносит одухотворение любому — как молитва.

Когда певцы поют Верди, они имеют дело с хорошо известным материалом, и у них нет необходимости просиживать в архивах. А барочный певец постоянно имеет дело с новой информацией, с забытыми и неизвестными ариями. Да и не всякий критик напишет адекватную рецензию на барочную «премьеру».

Юлия Лежнева: Точно. Как интересно вы заметили. Что касается меня, то я действительно живу с ощущением, будто нахожусь на корабле и подо мною все зыбко — и это здорово, когда все постоянно меняется. Нет ощущения, что ты вдруг врылся в песок и ощутил устойчивость. Кроме того, существует огромная разница между большим симфоническим оркестром и оркестрами барочными. Старинную музыку каждый оркестр играет по-разному — и в силу разных инструментов самих по себе, и в силу разных техник (например, скрипичной — в Италии, Франции, Германии, России) — поэтому каждый раз получаются абсолютно разные исполнения. Я, например, очень счастлива, что приняла участие в «Реквиеме» Моцарта в исполнении Теодора Курентзиса. Это были потрясающие впечатления от репетиций, от невероятной продуманности, точности во фразировке, в нюансах — во всем, что касается музыки. Курентзис — это явление: очень харизматичный, сильный, волевой человек и художник. А какой хор musicAeterna, какие это замечательные люди — добрейшие, преданные, работающие с полной самоотдачей! У них невероятный руководитель Виталий Полонский. В каждом концерте этих артистов продумывается все, вплоть до стилизации одежды музыкантов, света в зале — все, что создает неповторимую атмосферу на концертах.

А планов выступить с маэстро Гергиевым пока нет?

Юлия Лежнева: Мы с Михаилом Антоненко, пианистом, дирижером и моим многолетним аккомпаниатором оказались в прошлом году на фестивале Менухина в Гштаде, где и познакомились с Валерием Гергиевым после его великолепного концерта. Я ничего особенного сказать ему не смогла, была просто счастлива его видеть. У меня бывает, когда я ничего не могу сказать, язык заплетается. Мне показалось, у Валерия Абисаловича удивительные, добрые, очень проникновенные глаза и глубокий взгляд. Очень надеюсь, что когда-нибудь у меня получится выступить с ним.

Источник: rg.ru