Ирина Лежнева: Живые краски ноября… Александр Тростянский и «Солисты Нижнего Новгорода»

Концерт камерного оркестра «Солисты Нижнего Новгорода» и скрипача Александра Тростянского в Нижнем Новгороде

Хорошие камерные концерты, — не редкость для Нижнего Новгорода, тем более, если в центре музыкальных событий профессиональный коллектив с собственными традициями, индивидуальным, ни на какой иной не похожим исполнительским стилем, творческими идеями, и их воплощением. «Солисты Нижнего Новгорода» традиционно собирают залы, выступают на самых престижных площадках города, и отмечают каждый собственный проект настоящим качеством предлагаемого «продукта». Сотрудничество с яркими солистами в самых разнообразных стилях, от барокко до радикальной современности, и собственные смелые начинания, принесли оркестру немалую известность. По этому, не удивителен интерес публики и к совсем недавнему концерту, состоявшемуся в одном из лучших камерных залов города, в старинном здании университета на Большой Покровской.

Стройное сочетание в программе откровенно романтических опусов и произведений XX века близкой друг к другу характеристической направленности, раскрасило концерт в интонационно-образный строй «звучащих» водных и воздушных стихий. К тому же, утонченно-сдержанный, интеллигентный исполнительский стиль солиста — Александра Тростянского как нельзя более естественно и гармонично занял центральное место в происходящих на сцене событиях. Не будем, однако вдаваться в идею стройности концепций, и дадим слово самой музыке.

Умирающая любовь, и жизнь, как струна, натянутая до предела, боль на кончиках оголенных нервов: столь ярко, эмоционально остро выглядел драматургический центр концерта — Второй концерт для скрипки и струнного оркестра Александра Чайковского. Несмотря на то, что времени с его создания прошло немало (концерт был написан в 1997 году), в этот вечер нижегородцы смогли услышать его впервые.

Ошеломляющий успех и самого произведения, и исполнения, в первую очередь свершился благодаря слиянию мощных творческих сил, — индивидуальности Александра Тростянского, совершенно отличающейся от тенденций современного исполнительства, стремящихся к «массовому искусству» в академической музыке, и чуткому, слышащему намерения солиста, коллективу музыкантов оркестра.

Выразительная в своей «недосказанности», декламационно-речевая исполнительская манера солиста буквально заставляет слушать скрипку, следовать за звучанием меняющихся тембров, за трепетным портато, за потоками то теплого, то холодного «воздуха», грустить, и надеяться вместе с ней. Особенно сильной по воздействию на слушателей стала вторая часть концерта, — скорбный скрипичный монолог на фоне трепещущей оркестровой фактуры.
Совершенно иначе, но не менее интересно прозвучал Камерный концерт для оркестра знаменитой польской скрипачки и композитора Гражины Бацевич. Тембровое решение второй части этого сочинения во многом перекликалось с «водным» строем мендельсоновских «Гебрид», исполненных в первом отделении. Музыка звучала то скорбно и интимно, то нежданно решительно и мощно, напоминая иногда оркестровую сюиту Георгия Свиридова «Время, вперед!»: головокружительные пассажи скрипок, вызывающие удивление своей естественной слаженностью, как вечный символ протеста обыденности, изъявление живой человеческой воли, — биение сердца, устремленного к любви, к созиданию.

Элегическая поэма Изаи для скрипки и фортепиано ор.12 — одно из любимейших скрипачами сочинений, в этот вечер впервые была исполнена в версии с камерным оркестром. И этот факт необычен, ведь ее оригинальная оркестровая партитура в России до сих пор не была найдена. Таким образом, 24го ноября нижегородской публике была представлена еще одна премьера, — ее переложение для струнного оркестра, сделанное композитором Евгением Щербаковым.

Узнаваемая фортепианная фактура пьесы довольно мягко «легла» на тембры струнных, и в целом явилась естественной в своей созвучности солирующей скрипке, за исключением нескольких кульминаций, когда обилие среднего регистра, в силу слияния оркестрового тембра со скрипкой, динамически часто перекрывало ее. Но в этом была и своя сильная сторона — драматургически скрипка словно бы «тонула», захлебываясь в массивности оркестровой фактуры, создав этим ярко-романтическое, символическое значение, которое было ненавязчиво преподнесено публике дирижерским мастерством Павла Герштейна.

Во всех произведениях, исполненных в тот вечер, и особенно в концерте Александра Чайковского была слышна прекрасная выделка баланса оркестровых голосов, ансамблевая слаженность, динамичность и ясность жеста. Но что бывает особенно важным для любого оркестрового коллектива, когда к пульту встает дирижер, — его умение почувствовать оркестр, услышать его «внутренние течения», умение раскрыть каждую партитуру в совместном, созидательном творческом процессе, умение сделать «своими», и музыкальный материал, и исполнительские возможности коллектива. Именно по этому, музыка, звучащая в этот день, настолько естественно и живо отозвалась в душах слушателей.

Автор — Ирина Лежнева. Музыкальная жизнь. — 2014. — № 1. — С. 53–54