Чистый Лист

26-летний российский пианист и композитор Даниил Трифонов, ставший обладателем премии «Грэмми» в номинации «Лучший классический инструментальный сольный альбом» за диск Transcendental с записью всех этюдов Ференца Листа, дал первое после победы интервью для российской прессы.

В образе и манерах Даниила Трифонова видится что-то мистическое. Фото: Сергей Фадеичев/ТАСС

Даниил, поздравляем от всей души! Как прошла церемония?

Даниил Трифонов: А я не собирался на церемонию, был в это время в самолете, приземлившемся в Нью-Йорке, куда прилетел домой. О том, что победил, я узнал, когда включил телефон, получив эсэмэски от близких, и был очень счастлив. О «Грэмми» я бы сказал, что эта премия играет очень большую роль в том, что позволяет открыть классическую музыку для широких масс. Ведь академическая музыка никогда не была мейнстримом, и вряд ли на нынешнем веку стоит рассчитывать, что она сможет составить конкуренцию более доступным жанрам.

То есть на победу особо не рассчитывали?

Даниил Трифонов: Я и до этого уже несколько раз номинировался на «Грэмми». С диском виртуозных этюдов Листа наконец победил. Не скрою, это стоило огромной работы. Сам процесс записи был довольно сложный. На протяжении нескольких дней приходилось по многу часов работать над этюдами.

Кто предложил вам записать все этюды Ференца Листа?

Даниил Трифонов: Это была моя идея. К тому времени я много играл Листа в своих концертах, за сезон до этого исполнял «Трансцендентные этюды» в своей основной сольной программе, параллельно были и другие его этюды. Оставалось выучить еще шесть-семь. И я решил завершить цикл.

«Дойче граммофон» согласилась с радостью на такое предложение?

Даниил Трифонов: Этот повод представлял для них интерес, поскольку никто прежде не записывал все этюды Листа на одном диске. Были альбомы только с «Трансцендентными», но со всеми 23 — первый в истории этой компании.

Музыка Листа устойчиво ассоциируется с понятием виртуозности. Как сделать виртуозность не пустозвонным аттракционом, а наполнить более высоким содержанием?

Даниил Трифонов: Лист был мастер эффекта в фортепианной музыке, но эффект все время подкреплялся каким-либо замыслом. Во многих этюдах есть и своя программа — то, чего мы не встречаем, например, у Шопена. У Листа едва ли не в каждом этюде своя история, возможно, с автобиографическими нотками. Для меня лично этот цикл — жизнь героя, возможно, и жизнь души.

Какое послание современникам нес Лист в этой виртуозности?

Даниил Трифонов: Во многом она была обусловлена развитием фортепиано — открывшимися возможностями инструмента и общекультурной традицией эпохи Романтизма. Революционный, совершенно новый инструмент позволял сделать то, что ни один другой инструмент не мог позволить. Лист связывал музыку с образами живописи и литературы, совершал свой синтез искусств.

А сегодня какие рояли способны наиболее полноценно воплотить звуковой мир и замыслы Листа?

Даниил Трифонов: Листа я записывал на гамбургском «Стейнвее». Запись проходила неподалеку от Берлина, в студии на вилле Сименс. Свою роль сыграл не только инструмент, но и акустика. Студия оказалась идеальной для этой музыки, поскольку было достаточно реверберации и, я бы сказал, солнечного отзвука. А мне всегда интересно искать интерпретацию в определенной акустике на определенном инструменте. В данном случае инструмент и акустика очень подошли музыке, которую я записывал.

То есть за «Стейнвеем» сохраняется слава «короля роялей»?

Даниил Трифонов: Но я часто выступаю и на «Фациоли», есть опыт игры и на «Бёзендорфере». Знаете, когда я учился еще в Кливленде, студенты записывали себе класс для занятий на определенное количество часов. Было разрешено один класс выдавать на пять часов. Я делал по-другому. На каждый час брал разные классы с разными роялями, чтобы проделать эксперимент по быстрому приспосабливанию к каждому роялю, ведь у каждого из них разная механика. Иногда я экспериментировал зимой: после одного рояля выходил на улицу, где было снежно и морозно, потом возвращался и начинал играть на другом рояле, чтобы таким образом тренировать неразыгранные пальцы. Это был интересный эксперимент, который мне очень помог.

На чьих записях музыки Листа вы росли?

Даниил Трифонов: Довольно много выдающихся музыкантов уже записали «Трансцендентные этюды». Я в принципе слушаю много записей разных исполнителей, особенно люблю мастеров ХХ века, таких как Горовиц, Корто, Рахманинов, Шнабель, Гульд, да и многие другие.

Что сегодня говорят о будущем индустрии звукозаписей? Не так давно предрекали конец эпохи дисков и переход на другие носители.

Даниил Трифонов: Конечно, происходит эволюция. Сейчас очень многое можно найти в Интернете. Я пользуюсь и Apple music, и Tidel. Для меня это очень большой плюс, поскольку часто нахожусь в разъездах и не могу брать с собой кучу дисков. Роскошь слушать диски у меня появляется только когда я дома.

Как вообще помнить столько разной музыки?

Даниил Трифонов: Главное — предельная концентрация и погруженность в саму музыку, в ее детали. Чем больше внимания и любви к деталям, тем легче помнить произведение, тем более ясным будет оно для музыканта во время выступления на сцене.

Для вас музыка любой сложности нипочем?

Даниил Трифонов: Сложности есть всегда. Сейчас, например, у меня в работе сложный проект, представляющий что-то вроде эволюции фортепианной композиции в ХХ веке, где будет исполнена музыка каждого десятилетия, которая покажет, как фортепианное творчество менялось с течением времени. Есть музыка Берга, Прокофьева, Бартока, Копленда, Мессиана, Лигети, Штокхаузена, Адамса, Адеса. Это была моя идея, прежде я никогда не играл так много музыки ХХ века.

Кого вы благодарите за тот путь, который выбрали?

Даниил Трифонов: Мои родители были первыми, кто поверил в меня. Когда мне было восемь лет, мы всей семьей перебрались в Москву, точнее, в Подмосковье, чтобы я смог учиться у Татьяны Абрамовны Зеликман в Гнесинской десятилетке. Для этого мои родители должны были оставить свои работы в Нижнем Новгороде и начать новую жизнь в другом городе. Это был серьезный шаг для них, и я за это им очень благодарен. Но, конечно, и мои педагоги, которые меня учили, — Татьяна Зеликман в Москве и Сергей Бабаян в Кливленде. Сергей Бабаян, кстати, присутствовал во время записи диска и давал очень ценные советы.

Какие ноты вы взяли бы с собой на необитаемый остров?

Даниил Трифонов: Я бы, наверно, взял пустой нотный лист.

В графике выступлений на вашем сайте много городов Европы и Америки, а России как-то не видать.

Даниил Трифонов: Новый проект будет представлен в июне в Санкт-Петербурге и Москве, прямо перед чемпионатом. Я часто выступаю с выдающимся немецким баритоном Маттиасом Герне, с которым мы привезем программу из музыки Берга, Шумана, Вольфа, Шостаковича и Брамса. Также ряд выступлений в России планируется в следующем сезоне, в том числе в одном из новых залов.

Подробности

Grammy — американская музыкальная премия, одна из самых престижных в индустрии музыки, вручается ежегодно с 1958 года Национальной академией искусства и науки звукозаписи (NARAS). Название Grammy происходит от слова «граммофон»: статуэтка-приз представляет собой маленький золотой граммофончик. «Грэмми» присуждается ежегодно в 78 категориях по 30 музыкальным жанрам в результате голосования уполномоченными членами «Академии звукозаписи».Первая церемония вручения Grammy состоялась 4 мая 1959 года в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке, среди первых обладателей престижных наград были Элла Фицджеральд, Доменико Модуньо, Фрэнк Синатра.

Приз никогда не вручался отечественным поп-исполнителям, но зато его получали российские классические музыканты. В разные годы «граммофоны» Grammy получали Мстислав Ростропович, Евгений Кисин, Максим Венгеров, Гидон Кремер, Михаил Плетнев, Юрий Башмет, певцы — Ольга Бородина, Екатерина Лёхина, Ильдар Абдразаков, Николай Диденко. И этот замечательный список в этом году пополнил пианист родом из Нижнего Новгорода Даниил Трифонов.

Между тем

Среди российских музыкантов, номинированных на премию «Грэмми» в этом году, был дирижер Максим Емельянычев, записавший диск In War & Peace с инструментальным ансамблем Il Pomo D Oro и американской дивой Джойс ДиДонато (номинация «Лучший сольный вокальный альбом»). В номинации «Лучшая оперная запись» был представлен «Золотой петушок» Н.А. Римского-Корсакова, записанный на лейбле «Мариинский» маэстро Валерием Гергиевым с солистами и оркестром Мариинского театра. Партию Шемаханской царицы исполнила сопрано Аида Гарифуллина, имеющая эксклюзивный контракт с Decca. Многие ждали, что в память о трагически ушедшем великом певце Дмитрии Хворостовском «Грэмми» получит его диск с записью цикла Георгия Свиридова «Отчалившая Русь» (дирижер Константин Орбелян). Но эти ожидания не оправдались.

Источник: rg.ru