Оммаж музыкальным мистификациям

Ну что? С почином! Впервые за годы, полные впечатлений от множества ярких концертов, на сцене Забайкальской краевой филармонии выступил солист-контртенор. Безусловно, искушённые забайкальские слушатели уже были знакомы с возможностями этого необычного голоса. Контртеноры, случается, выступают в составах вокальных ансамблей и хоров.

Не далее, как на прошлой неделе посетители концертов «Цветущего багульника» слушали прекрасного контртенора Антона Пахомова на концерте хора «Православные певчие». В то же время, контртеноровое исполнительство, это отдельный огромный пласт современного исполнительского искусства — почти отдельный жанр, со своим особым репертуаром, своими правилами, обычаями и художественными традициями. В этом смысле, выступление лауреата международных конкурсов, контртенора Олега Безинских на сцене Забайкальской краевой филармонии открыло новую страницу музыкальной летописи края.

Выступления контртеноров до сих пор сравнительная редкость на отечественных концертных площадках, в то время как на мировой музыкальной сцене, и, в особенности в мире оперной музыки контртеноры вполне распространённое явление. Примерно с начала 70-х годов (или даже немного раньше), когда особенно интенсивный рывок в развитии сделало исторически-ориентированное исполнительство, контртеноры заняли устойчивое место в мировом музыкальном пространстве.

Голоса выдающихся исполнителей, таких как Альфред Деллер, Анри Ледруа, а позже Рене Якобс, Филипп Жарусски и многие другие хорошо знакомы меломанам всего мира. В России контртеноровоесольноеисполненительство до сих пор широко не распространено. Первым русским контртенором традиционно считается Евгений Аргышев, и от него до Олега Безинских можно назвать едва ли с десяток отечественных исполнителей, пользующихся хоть какой-то известностью. Сам Олег Безинских до сего дняостаётся первыми единственным выпускником Петербургской консерватории, получившим диплом контртенора-сопраниста.

Вероятно, очевидный информационный вакуум понуждает Олега Безинских самостоятельно вести концерты, одновременно совершая познавательные экскурсы в историю создания исполняемых произведений и задавая верный тон зрительскому восприятию. Некоторая избыточность такого конферанса компенсируется личным обаянием артиста и большим количеством интересных сведений о музыке и о многом другом. На протяжении концерта Олег Безинских много рассказывал о себе, не избегая и личных тем. Отдельного внимание заслуживает долгая личная переписка певца с Имой Сумак, с которой его связывала дружба до последних дней её жизни.

Программа субботнего концерта в филармонии имела название и подзаголовок «Музыка Старого света» (Другое звучание) и была отчасти посвящена разного рода апокрифам в музыке — как из техвремён, где понятия плагиата ещё не существовало, так и в более поздние эпохи. Симптоматично, что первой прозвучавшей арией была «Аве Мария» со знаменитой пластинки-мистификации В. Вавилова, приписываемая Каччини. Лично для меня эта пластинка всегда была загадкой — содержащиеся на ней пьесы всегда напоминали барочную музыку лишь отдалённо. Ладно, простые слушатели, но куда смотрели хвалёные советские музыковеды?

Другой растиражированной в поколениях ошибкой авторства стала чрезвычайно эффектно исполненная Олегом Безинских «Se tu m’ami"Паризотти, приписываемая Перголези. Весьма впечатляюще прозвучал гендель, как ораториальный, так и оперный — контртенором были представлены арии из „Мессии“ и „Амадиса Галльского“ соответственно.

Впечатлил креативный подход к трём различным редакциям глюковской"Ja’i perdu mon Eurydice», сначала написанной композитором для Гваданьи, после ссоры переписанной для тенора. Столетия спустяария была переделана снова, теперь уже для Полины Виардо. Прекрасный голос певца, совершенная музыкальная техника и его личная эрудиция сделали первую часть концерта захватывающим повествованием. Слушая арию из «Орфея и Эвридики» о трёх редакциях, невольно размышлял о природе конфликта между композитором и певцом, послужившего причиной создания двух самостоятельных, в равной степени интересных версий. Инициатором размолвки, вероятно, оказался Глюк, характер которого был, как известно, не сахар — ведь Гваданьи, против обыкновения своей касты, был, самым прераснодушным кастратом эпохи и ладил со всеми.

Второе отделение концерта оказалось менее интересным с точки зрения истории музыки, зато более ёмким и открытым эмоционально. Это стало очевидным уже во время исполнения Олегом Безинских знаменитой «Con qué la lavaré?" Хоакина Родриго, а первые звуки «Mamma» из репертуара любимца матерей всех времён и народов РобертиноЛоретти обеспечили артисту безоговорочный восторг и признание публики.

Дмитрий Бахаев
Фото автора

Опубликовано: http://zab-cultura.ru