Пианист Михаил Плетнев исполнил программу из сочинений Бетховена и Чайковского на первом за шесть лет московском сольном концерте, который прошел в зале «Оркестрион» в субботу

Возвращение Михаила Плетнева на сцену в качестве концертирующего пианиста, произошедшее спустя шесть с половиной лет после того, как музыкант объявил об окончании пианистической карьеры, вызвало предсказуемый ажиотаж. Исполнитель усилил интригу, запретив аудио- и видеозапись, и не пожелав общаться с прессой, которую на концерт не пригласили вовсе. Да и о программе было известно лишь то, что музыкант намерен играть музыку двух своих любимых авторов — Бетховена и Чайковского.

Желающих послушать пианиста оказалось, конечно же, больше, чем мест в "Оркестрионе". Впрочем, самые пылкие поклонники все же смогли купить билеты у перекупщиков по 3-4 тысячи рублей. Как стало ясно чуть позже, дело того стоило: Плетнев подготовил полноценный и бескомпромиссный клавирабенд, первую часть которого составили три сонаты Бетховена (№№ 5, 10 и 17), а вторую — фортепианные пьесы Чайковского (соч. 9, 10 и 19). К столь серьезной программе он к тому же добавил два отнюдь не простых "биса" — Рондо ре мажор Моцарта и Четвертую балладу Шопена.

Начало первого отделения публика встретила с понятным волнением. Но очень скоро стало понятно, что Плетнев-пианист, так долго не радовавший столичных меломанов своим искусством, находится в прекрасной форме, не утратив ни мастерства, ни фирменного звука, ни редкого умения исполнять классические произведения так, будто они только что вышли из-под авторского пера и впервые раскрываются перед слушателем во всем своем великолепии. И хотя в исполнении первых двух бетховенских сонат сквозила едва заметная небрежность, проявлявшаяся в проскальзывающих пассажах, и были весьма необычны некоторые вольности интерпретации, все это ничуть не портило впечатления.

Но настоящим прозрением стало второе отделение. Каждая миниатюра Чайковского здесь являла собой совершенный микромир, раскрывавший немыслимые философские и чувственные глубины, и потому так или иначе созвучный настроению каждого, кто присутствовал в зале. Было очевидно, что пианист перешел на иной качественный уровень, чему предшествовали годы внутренней работы — невидимой для всех, но от того не менее результативной. В итоге, масштаб и сила творческого высказывания сегодняшнего пианиста Плетнева не оставили никакого сомнения в том, что музыкант вернулся на сцену торжествующим триумфатором, без особых, как казалось, усилий подтвердив принадлежащий ему статус одного из великих пианистов современности. И публике, приветствовавшей артиста стоя, оставалось лишь надеяться на то, что его возвращение на сцену не будет кратковременным.

РИА Новости ria.ru, Елена Чишковская.