Полина Фрадкина: «Музыка не является музейным экспонатом, с которого периодически смахивают пыль»

26 мая в Сургутской филармонии выступит яркая и талантливая пианистка из Санкт-Петербурга Полина Фрадкина, которая смело соединяет мировую музыкальную классику и академический авангард с другими стилями музыки, стирая границы времени, жанров и этносов. Концерт приурочен к выходу нового двойного альбома пианистки «Меланхолия». Сургут станет одним из первых, где он будет презентован. Новая программа Фрадкиной, как и все предыдущие, построена неординарно и продиктована внутренними переживаниями музыканта, поэтому на концерте прозвучат произведения самых разных композиторов: Иоганна Себастьяна Баха, Вольфганга Амадея Моцарта, Людвига ван Бетховена, Яна Сибелиуса, Сергея Рахманинова, Клода Дебюсси, Рихарда Вагнера, Ференца Листа и др. О том, что важнее при игре на фортепиано – чувство или техника и почему именно меланхолия стала главным героем новой программы, Полина Фрадкина рассказала СИА-ПРЕСС.

- По отношению к вам очень сложно применить характеристику «стандартная пианистка», даже на вашем альбоме «Меланхолия» один из дисков с авангардными звуками. Почему вы решили отойти, скажем так, от классических канонов?
- На самом деле я не задумываюсь, стандартно то, что я делаю, или нет. У меня нет никакого желания оригинальничать, просто мне хотелось бы верить, что музыка – это часть нашей жизни, а не какое-то, хоть и великое, но стоящее особняком явление. Музыка учит нас чувствовать, а порой даже и что-то переживать, поэтому нельзя, чтобы она была музейным экспонатом, с которого периодически смахивают пыль. В первую очередь мне интересна та музыка, которая адресована к моим внутренним переживаниям, нежели к каким-то умозрительным представлениям.

- В этой программе у вас вообще довольно разные композиторы, которых обычно в рамках одной программы не играют. Чем руководствовались при их выборе?

- У меня так часто получается. Тому пример – программы «Шопен и Антишопен», «Моцарт и мы» c известным джазовым трубачом и композитором Вячеславом Гайворонским, дуэт In-Temporalis с кубинским перкуссионистом Йоелем Гонсалесом. Последний проект вообще не похож на классику. Что касается «Меланхолии», то я просто стала играть музыку, которая лично мне в тот момент жизни была очень нужна. После того как набрала определенный набор пьес, я стала анализировать, почему эта музыка мне помогает и почему ее так любят люди, ведь половина из тех произведений, что были мною сыграны, известны если не всем, то многим. Вообще, в любой музыке — будь то рок, джаз, попса или даже блатняк — люди преимущественно выбирают песни с меланхолической интонацией, с грустинкой. Я думаю, это связано с тем, что музыка отражает наши чувства и эмоции и помогает, в свою очередь, пережить какие-то тяжелые психологические моменты. Так что композиции вошли в программу сами собой. Пожалуй, только Бетховена я вставила туда искусственно, потому что поняла, что на одной меланхолии невозможно строить диск - должен быть какой-то взрыв эмоций. Все остальное построено по психологическому принципу. От начала и до конца.

- Да и стоит признать, большая часть произведений, не только музыкальных, как раз в таком меланхоличном состоянии и создается…
- В психологии считается, что чувство меланхолии возникает тогда, когда нам трудно отпустить то, что уходит в прошлое. Это может быть все, что угодно: прощание с безоблачным детством, с сильной любовью или даже просто какой-то идеей. Вот именно расставание и провоцирует состояние меланхолии. Я думаю, что именно по этой причине она и близка людям. В программе «Меланхолия» практически вся жизнь от начала до конца: Моцарт - это олицетворение детства, Рахманинов - первое одиночество, Бетховен - злость на собственное бессилие, Друх - черная меланхолия, Дебюсси - экзистенциональное одиночество. Следом «Смерть Изольды» Вагнера. Этакая романтизация смерти, которая после мало похожа на смерть, а скорее - на занятие любовью. Вслед за смертью - утешение, а после - переход в некое новое состояние. Идея, в общем, с одной стороны, глобальная, но с другой - совершенно понятная.

- В Санкт-Петербурге довольно много авангардных музыкантов. Вам, например, нравится то, что делает с Владимиром Волковым лидер группы «АукцЫон» Леонид Федоров?
- Я вообще люблю эксперименты, даже если они не совсем удачны. Считаю, что лучше пробовать что-то новое, нежели бесконечно транслировать одно и тоже. Я знаю эту группу и с уважением к ней отношусь. Мало того, я играю и дружу с Владимиром Волковым, он удивительный музыкант, может играть в любом стиле - от рока до классики. В России привыкли к достижениям, к чему-то идеальному, поэтому и есть боязнь сделать ошибку. Но я уверена, что каждый имеет на нее право, тем более что из нее зачастую рождается что-то совершенно новое и стоящее.

- Что, на ваш взгляд, важнее в игре на пианино: чувства или техника?
- Это почти все равно что спросить, что важнее: дух или материя. А что такое техника, на ваш взгляд?

- Это, по сути, умение играть быстро и правильно. Например, не играть правой рукой на левой части клавиш фортепиано.
- Вы думаете, что техника игры и просто техника, например, телевизор - это разные вещи? Для чего, например, тостер, электрически чайник, миксер нужен?

- Для того чтобы человеку было проще жить.
- Здесь то же самое. Техника – это всего лишь возможность воспроизвести то, что задумано.

- Вам интересно преподавать?

- В том случае, если я могу рассказать о языке музыки. Он же ведь такой же, как английский и французский, потому что не существует отдельно от жизни. Надо уметь читать и понимать этот язык. Да, каждый человек может читать разное, но главное — чтобы он в первую очередь понимал, о чем идет речь. Музыка в этом плане вообще прекрасна, потому что попадает напрямую в душу.

- Помимо классики не хотели бы, например, играть джаз?
- Я очень его люблю, и у меня есть сокровенная мечта — научиться владеть им настолько, чтобы, играя Бетховена, я могла уйти на джазовую импровизацию, а потом вернуться обратно. Не хватает мне пока такой внутренней свободы, но, думаю, все еще впереди.

- Слышал, что вам очень хочется приехать в Сургут. На чем основано это желание?

- В первую очередь на интересе. Я много об этом городе знаю, но никогда в нем не была. Мне очень интересно посмотреть на вашу замечательную новую филармонию. Кстати, Сургут станет одним их первых городов, где будет исполнена «Меланхолия». Для меня это важный концерт с очень важной лично для меня программой - я впервые настолько сильно ушла от классического построения программы, которая, как вы уже поняли, целиком и полностью связана с личными переживаниями. В дальнейшем программа будет подкреплена еще и видеорядом, когда музыка будет, по сути, отходить на второй план. Я очень хочу донести «Меланхолию» до слушателей и вместе с ними пережить эти эмоции – тоску по ушедшему и радость встречи с новым…

Полина Фрадкина родилась в семье потомственных музыкантов, ее родители – музыковеды, авторы книг. Начала заниматься музыкой в пять лет. Окончила Музыкальный лицей при Санкт-Петербургской консерватории по классу фортепиано В. Кунде, Санкт-Петербургскую консерваторию и аспирантуру – класс профессора Е. Шишко, училась в Академии музыки им. Рубина Тель-Авивского университета – класс профессора В. Деревянко. Стипендиат американо-израильского Культурного фонда. Была удостоена чести проводить торжество и играть на нем по случаю визита королевы Дании в Санкт-Петербург в 2011 году. Записи и трансляции с концертов звучат на радио и телевидении: «Эхо Москвы», «Эрмитаж», «P2» (Дания), «Радио Россия», «Радио Классика», «Радио Рокс», телеканалы «Культура», «Первый Канал», «Россия», СТС «Истории в деталях» и т. д.

Антон Ковальский СИА-ПРЕСС