После победы всё только и начинается: гастроли Дмитрия Маслеева в Самаре

Впечатление от игры ДМИТРИЯ МАСЛЕЕВА на XV Конкурсе имени Чайковского летом прошлого года оказалось настолько сильным, что у многих в дни конкурсных прослушиваний возникал вопрос: а где он был раньше, почему его никто не слышал?

Член жюри конкурса, основатель и художественный руководитель музыкального фестиваля в Вербье Мартин Энгстрем сказал в те дни: «Сомневаюсь, что кто-то слышал о Дмитрии Маслееве, обладателе I премии, до начала этого двухнедельного марафона. Поначалу думаешь, что такой музыкант, скорее всего, был аутсайдером… И этот пианист проходит в финал и одерживает грандиозную победу!»

В самом деле, хороших и даже очень хороших молодых музыкантов много. Выйти в так называемое медийное информационное поле для большинства из них чрезвычайно сложно. Даже постоянные ежедневные усилия по организации собственного продвижения не дают ощутимых результатов. А ведь нужно еще и заниматься, и заниматься много.

Мы, впрочем, далеки от мысли, чтобы характеризовать феномен Дмитрия Маслеева как случайное явление на большой концертной сцене. Его музыкальная одаренность, чрезвычайная виртуозность и высочайший профессионализм не позволяют говорить о воле одного лишь случая в его творческой судьбе. За плечами Московская консерватория и ряд не очень больших, но все же напряженных конкурсных состязаний.

Музыкант шаг за шагом продвигался к заветной цели — широкой публичной концертной деятельности. Успех для него — лишь красивая оправа, приятная добавка к деятельной, наполненной, осмысленной творческой жизни.

Триумфальное выступление Маслеева на конкурсе Чайковского никто не смог бы оспорить. Подавляющим большинством голосов жюри присудило первую премию и золотую медаль именно ему. А ведь уровень конкурса был чрезвычайно высок. Из более чем двухсот заявок предварительно было отобрано лишь 36 музыкантов. А сколько осталось прекрасных молодых пианистов «за бортом»?

Насколько выбор жюри оказался верным, покажет будущее. Дмитрий Маслеев, не обладающий серьезным гастрольно-концертным опытом и необходимым репертуарным объемом (по его словам, за последний год у него было только два концерта), попал в непростую, мягко говоря, ситуацию. Гастроли расписаны на два года вперед. Молодой музыкант должен играть около сотни клавирабендов и концертов с оркестром по всему миру на крупнейших концертных площадках, включая знаменитый Карнеги-холл.

«Сейчас он испытывает сильнейшее напряжение. Очень надеюсь, что ему удастся справиться с тем давлением, которое оказывает на него нынешнее новое положение» (Мартин Энгстрем).

Сольный концерт Дмитрия Маслеева в Самаре — лишь один эпизод из нескончаемой череды выступлений молодого триумфатора. Судя по многочисленным откликам на его выступления уже после конкурса в разных городах и странах, в определенную картину складываются и неоспоримые достоинства, и некоторые издержки описанной выше ситуации. Музыканту присущи выдающаяся виртуозность («почти беспрецедентная», по мнению пианиста Б. Березовского), высочайшая музыкальная культура и безупречное чувство стиля (заставляющие с благодарностью вспомнить его профессора М. Петухова), невероятная воля в построении архитектоники каждого музыкального сочинения (что говорит о незаурядном артистическом даровании Маслеева). Это с одной стороны.

С другой — не остаются незамеченными неожиданные, подчас неорганичные деформации горизонтальных построений в полифонии, иногда неоправданная нивелированность динамических планов, недостаток внимания к музыкальной пунктуации. Преувеличенные темпы нередко сказываются на некотором искажении музыкальных характеров, облегчают и обедняют содержательную емкость исполняемых произведений.

Так оказалось и на концерте в зале Самарской филармонии. Первая партита И. С. Баха была представлена в постромантическом толковании. Чрезмерно выпуклые мелкие мотивы и фразы не объединялись общим горизонтом звучания. При этом казалось, что все слишком правильно и даже несколько по-школьному. Вспомнилось одно из значений термина «барокко»: «неправильной формы раковина», или «раковина с пороком». От этой музыки всегда ждешь чудодейственной игры неожиданностей и всегдашней новизны интонационного сюжета. А этого как раз и не было.

Больше всего огорчила Соната соль минор Р. Шумана. Пианист как будто не заметил невероятной шумановской энергии полиритмии и полиметрии, заключенной в тексте сонаты. Динамический ландшафт оказался выровненным при почти полном отсутствии внутренней, а стало быть, и внешней нервности. Все летит одно за другим — а куда и зачем? Слушая, думаешь: а почему здесь это, а здесь то и в чем же тут гений Шумана?

Абсолютно декоративными выглядели в исполнении Маслеева листовская транскрипция «Баркаролы» Ф. Шуберта и его же этюд «Дикая охота».

Значительно лучше в исполнении пианиста прозвучала русская музыка. Из трех пьес П. Чайковского наиболее удалась третья — «Приглашение на трепак». Здесь легкая виртуозность исполнения и реактивность смен настроений соседствовали с выпуклой и характерной образностью незамысловатой драматургии жанровой сценки.

В Сонате-воспоминании Н. Метнера мы наконец-то услышали настоящего Дмитрия Маслеева, лауреата I премии конкурса имени Чайковского. Это исполнение запомнится надолго, даже несмотря на то, что многое в метнеровском сочинении было сделано непривычно, по-своему. Впервые в этом концерте «прозвучала» живая и мистическая пауза перед начальными робкими звуками Сонаты. Прикосновение пианиста к первой теме более чем деликатно, оно почти невесомо. Тени былого, постепенно оживая, теснят друг друга. Будто персонифицируются в темах-образах, становятся ощутимыми и почти зримыми.

Прекрасно выстроенное по форме, знаменитое сочинение Метнера предстает в тончайшей интонационной и полифонически выверенной структуре. Исполнение Маслеевым этого произведения можно охарактеризовать как проявление эстетики снятой эмоциональности. Возможно, что для музыки Метнера это важно. Ведь нужно преодолеть перенасыщенность музыкальной ткани, в которой подробнейшая мотивная выразительность могла бы усложнить восприятие особой метнеровской полифонии.

Завершила концерт виртуозная фреска «Пляски смерти» К. Сен-Санса в транскрипции Ф. Листа и версии В. Горовица. Два виртуоза (от лат. virtus — доблесть) приложили руку к небольшому сочинению французского композитора для вполне серьезной задачи — явить героизм и отвагу профессии пианиста, бросить вызов физическим возможностям человека.

Думается, что у Листа была и сверхидея — преобразить средневековую тему Totentanz для своего современника. Маслеев, очевидно, не ставил перед собой подобную задачу. Это подтверждают и его слова в одном из интервью: сочинение Сен-Санса «в большей степени скерцозное, гротескное», которое «нельзя воспринимать через призму серьезности». Публика при этом внимала вполне серьезно, завороженно следила за магией превращения человеческих рук в невероятные каскады пассажей, рассыпающихся и буквально брызжущих светом звуков.

На концерт Дмитрия Маслеева в зал Самарской филармонии люди пришли вполне сознательно. Все были подготовлены: кто июньскими трансляциями конкурса имени Чайковского интернет-каналом medici.tv, кто рекламными текстами сайта филармонии. Да и, как говорится, земля слухом полнится: звание победителя конкурса Чайковского не шутка. Если посмотреть на историю конкурса, то можно увидеть, что все, за редким исключением, лауреаты — действующие, всемирно известные и признанные музыканты. Пожелаем и Дмитрию Маслееву с честью занять место в пантеоне лучших музыкантов планеты. Доблести и воли к победе ему не занимать.

Дмитрий Дятлов, пианист, музыковед. Доктор искусствоведения, профессор СГИК.

«Культура. Свежая газета», № 6 (94), 2016 г.
sjrs.ru