Танец кобры в царстве фей

Концерт немецкого маэстро с Дрезденской государственной капеллой и Денисом Мацуевым прошел на сцене Мариинки-2. В программе — сочинения Листа, Вебера, Брамса. Выступлениям в России — в Москве, Петербурге и Калининграде — Кристиан Тилеманн открыл европейский тур.

Тилеманн вел оркестр чеканно, а временами пытался подтолкнуть темп мацуевских импрессий. Фото: Пресс-служба Мариинского театра

Дрезденская, точнее, Саксонская капелла — оркестр с неординарной историей, хотя бы потому, что возраст его исчисляется столетиями: он основан в 1548-м курфюрстом Саксонии Морицем, полководцем и меломаном. За 470 лет оркестром руководили крупнейшие немецкие музыканты, среди которых Генрих Шютц, Карл Мария фон Вебер, Рихард Вагнер, Карл Бём, Бернард Хайтинк. С оркестром выступал Рихард Штраус. Последние шесть лет Капеллу возглавляет Кристиан Тилеманн. В афишу европейского тура он включил свой канонический австро-немецкий репертуар, эталонным интерпретатором которого он считается: Увертюру к опере «Оберон» фон Вебера, Второй фортепианный концерт Листа (солист — Денис Мацуев) и Четвертую симфонию Брамса.

Программа составлена с безупречной логикой, но в целом в сочетании партитур прозвучала с какой-то далекой от исступленного напряжения современного мира благостностью и благозвучием. Неспешное пианиссимо, открывшее веберовскую увертюру с тщательной огранкой гармонического языка, стремительный шелест струнных, плывущее, словно по воздуху, соло кларнета — аполлоническая чистота линий. Никакого напряжения, обострения, теней — гладкий оркестровый звук обероновского мира фей. Как ни удивительно, но и Второй концерт Листа у Дениса Мацуева в ансамбле с Тилеманном звучал без привычной атаки и непробиваемого напора, с лирическими отступлениями, созерцаниями: местами даже казалось, тихий плеск фортепианной фактуры оборвется в тишине. Тилеманн вел оркестр чеканно, то уводя звук под солиста на сфумато, то добавляя ему фанфарного блеска, а временами, в это невозможно поверить, пытался подтолкнуть темп мацуевских импрессий, особенно в проникновенном дуэте рояля с виолончелью — без особого, впрочем, успеха. Мацуев оставался при своем, но в положенных местах оба разгонялись до кипящих звучностей, и тогда во всю мощь разворачивалась коронная аккордовая мацуевская моторика — на фортиссимо по всей клавиатуре.

Надо заметить, что, несмотря на почтенный возраст, исполнительский стиль Саксонского оркестра скорее общеевропейский, чем индивидуальный: чувство композиторских стилей, культурность звука, стройность балансов, отличные соло. Индивидуальное — в крупной подаче оркестрового звучания, когда партитура звучит словно в приближении. Так прозвучала и последняя, Четвертая симфония Брамса, где Тилеманн провел оркестр, как по авансцене, через элегию и императивность первой части, через гибкий валторновый монолог, напоминавший «танец кобры», во второй, через энергичное скерцо третьей, к целенаправленному финалу, выстроенному им с тоталитарной мощью — с фанфарами, императивностью героизма, твердым духом, бодро разделавшимися с нежными голосами деревянных соло. В созвучии с временем.

Источник: rg.ru