Тимур Цыбиков: «Все 6 лет на посту министра меня кто-нибудь в чем-нибудь обвиняет»

Министр культуры Бурятии Тимур Цыбиков в интервью корреспонденту infpol.ru рассказал о том, что думает по поводу критики в свой адрес, какие кадровые перестановки ждут Русский драмтеатр и многом другом

— Уходящий Год культуры оказался наполнен событиями. Хорошими. А начнем с плохого… Критикуют, Тимур Гомбожапович… Все «фестивалите», «поете — пляшете»…

— И дальше будем. Потому что фестиваль — это не только праздник, способный привлечь местную массовую аудиторию, но и привлечь внимание к региону. Фестивали формируют имидж города и Бурятии, как региона, где люди живут качественной интересной жизнью, не выпадая из мирового культурного контекста. Кроме того, когда мероприятия объединяются в рамках фестиваля их, при наших скромных бюджетах, проще рекламировать.

— Судя по обширной географии и богатой программе фестивалей, которые идут уже на протяжении шести лет, бюджеты на них тратятся нескромные.

— Бюджет прозрачен и ежегодно публикуется правительством Республики Бурятия. Но я могу сказать, что на проведение фестиваля «Голос кочевников» из бюджета выделяется 1 миллион рублей, на «Байкальский рождественский фестиваль» — 700 тысяч рублей. Для сравнения иркутский фестиваль «Звезды на Байкале» обходится в десятки раз дороже.

— Что принципиально нового произошло в этом году?

— У нас наконец-то филармония заработала так, как должна работать. Лучшие музыканты мира выступают в нашем скромном зале Бурятской филармонии. Открылся виртуальный концертный зал, мы стали регулярно слушать симфоническую музыку. Авангард, джаз, романс звучат на филармонической сцене. На фестивале камерной музыки «Пиццикато» побывали те музыканты, о ком мы раньше и мечтать не смели: академический камерный оркестр России под упр. Алексея Уткина, квартет имени Бородина, Екатерина Мечетина и мн. др.

Мы уже два года открываем сезоны концертами оркестров под управлением Владимира Спивакова. За короткий промежуток времени были выстроены отношения с Московской филармонией, с программой «Российские филармонические сезоны». Мы используем грантовые методы поддержки, сотрудничаем с благотворительным фондом Вл. Спивакова, приезжающие музыканты дают мастер- классы для детей. Люди вернулись в филармонию.

— Директор департамента государственной поддержки искусства и народного творчества Министерства культуры РФ Софья Апфельбаум назвала ситуацию в Бурятской филармонии уникальной. Несмотря на это, не все так считают…

— Нас всегда в чем-нибудь обвиняют. Все шесть лет, которые я нахожусь на должности министра, меня кто-нибудь в чем-нибудь обвиняет. Думаю, если бы мы тратили силы на то, чтобы спорить с каждым выступающим, нам некогда было бы работать.

— Бывают ли моменты, когда вы согласны с критикой?

— Конечно. Когда театр оперы и балета этой осенью праздновал 75-летие, не обошлось без критики. Говорили, что постановка оперы Моцарта не оправдана. Я вам больше скажу: нет ничего для того, чтобы осуществлять такие постановки. Но это нужно делать для того, чтобы театр жил. Постановка показала, что у нас есть прекрасный молодой хор. Да, он не укомплектован, но он есть — это перспективные молодые люди, готовые посвятить себя профессии. Безусловно, пришлось укрепить оркестр приезжими музыкантами, но это вопрос очень давний и сложный, над которым мы постоянно работаем, но, к сожалению, уровень заработной платы не позволяет нам решить его раз и навсегда.

Но сегодня от услуг штатных оркестров отказываются даже итальянские оперные театры. Сегодня они готовы нанимать на постановки специальные коллективы. Мы по этой причине на постановку оперы «Летучий голландец» приглашали оркестр Иркутской государственной филармонии. Но если, ожидая условий, не работать, то не получишь совсем никакого результата. А с мнением критиков я во многом согласен. Более того, после постановки оперы Моцарта «Так поступают все женщины» критика высоко оценила работу некоторых исполнителей, в частности, Ольги Жигмитовой.

Театр укоряют за привлечение специалистов из-за рубежа, из столиц, но без этого невозможно сделать качественный продукт. В мире местного искусства мало не только талантливых, но и просто профессионалов. Поэтому театр не может обходиться только местными кадрами.

— А есть что-то, чего не случилось в Год культуры?

— Есть. Не состоялась выставка икон Андрея Рублева. Однажды, находясь на совещании в Алтае, я посетил выставку русской иконы и просто загорелся мечтой, чтобы она попала к нам. Фонды наших музеев и наши церкви не настолько богаты иконописью. Это настоящее вдохновение — русское иконописное искусство. Проект не состоялся по причинам, не связанным с нами, но он будет реализован в феврале 2015 года.

— Сами посещаете выставки? Не по работе, а для души, как говорится?

— Да. У меня младший сын увлекается оружием. Мы с удовольствием посетили оружейную выставку «Путь воина» в Музее истории. В субботний день там было полно отцов с детьми. Выставка оказалась не без сюрпризов. Во время реставрации одной из сабель выяснилось, что внутри она золотая. И на выставке этот предмет так и выставлен — частично отреставрированным. Нам нужны средства на реставрацию, к сожалению, в связи со сложностями бюджета суммы не всегда достаточны, но такие статьи расходов ни в коем случае нельзя забывать. Многое могло быть представлено из запасников, но оно нуждается в реставрации и не имеет выставочного вида.

— А театры?

— В театры мы ходим регулярно. Бывает, с большим удовольствием. После гастролей Вахтанговского театра, кто-то сказал, что хотел бы закрыть все театры, чтобы на эти деньги привозить раз в год что-то достойное. Но разве это выход? Гастроли Вахтанговского посетило около семи тысяч человек. А потребности общества гораздо больше.

— Общество нуждается в театрах?

— Безусловно! Прошедший недавно концерт, посвященный открытию культурного фонда Морихиро Ивата, удивил количеством зрителей. Люди делились фотографиями с концерта в соцсетях.

А вообще после гастролей Вахтанговского театра, мне кажется, наши театры приняли вызов. И вот уже в постановке Саяна Жамбалова в Бурятском театре драмы кто-то видит «заимствования». Но разве это плохо? Мы живем в мире, где происходит постоянный обмен идеями. Идеи нужно заимствовать и дополнять. Для того и организованы эти гастроли. Мы должны были увидеть и взять что-то для себя. Другое дело, что это пока не случилось в Русском драматическом театре. «Антигона» — премьера этого года в постановке Евгения Зайда — пока ничего не показала.

— Почему?

— Есть вопросы к художественному руководителю — Анатолию Баскакову. Во время гастролей Вахтанговского театра артисты были активно вовлечены в процесс, мы видели, как горели их глаза после спектаклей. И — что?

— Ходят слухи о кадровых изменениях в Русском драматическом театре…

— В 2015 году истекают контракты и худрука, и директора театра Петра Степанова. Контракт со Степановым истекает 9 января и будет продлен на год. Контракт с Анатолием Баскаковым истекает летом.

— Есть ли кандидатуры на замещение должности худрука?

— Будем проводить конкурс. В таких случаях мы объявляем конкурс на зачисление в кадровый резерв. Мы назначаем, например, худрука оперного театра. А уже худрука балета или оперы назначает сам театр. В частности, в оперном театре сейчас нет худрука.

— Почему?

— Потому что у нас элементарно нет денег на высокую зарплату для человека с «с именем».

— Как обстоят дела с подготовкой кадров?

— Мы постоянно этим занимаемся. Наладили сотрудничество с Министерством культуры РФ. Сегодня есть возможности обучать детей по целевому набору. Русский драматический театр оплачивает стипендию режиссера Сергея Левицкого, который учится в Центре Мейерхольда. Оперный театр платит стипендию Александру Саможапову, учащемуся в Московской консерватории на хормейстера. Театр «Байкал» и Республиканский центр народного творчества тоже оказывают поддержку по целевому договору. Это нужно для того, чтобы те, кто уехал, вернулись в Бурятию и работали у нас.

Уже несколько лет мы готовим кадры для работы в театре песни и танца «Байкал» и Колледжа искусств в Монголии. Прекрасный пример этой программы — восходящая «звезда» Алдар Дашиев, который работает в колледже искусств, как педагог, и в театре «Байкал», как солист с аутентичной манерой исполнения. Мы сотрудничаем с меценатами и, благодаря таким людям, как Евгений Ханхалаев, молодые солисты оперы и балета получают ежемесячную добавку к зарплате в размере пяти тысяч рублей.

Сегодня Бурятской государственной филармонией учреждено четыре ежемесячные стипендии по полторы тысячи рублей для студентов Колледжа искусств. Театр оперы и балета планирует присоединиться к этому. Без глобальной работы, при всей скромности бюджета, новые кадры не появятся.

Но самое главное, нужно создать условия для работы. Людям должно быть интересно работать. И тут опять важна личность руководителя — не деспотичная, дающая право на творческое самовыражение.

— Вам, безусловно, было приятно, когда маэстро Спиваков отозвался о вас: «Вам очень повезло с министром — просто „Европа“»! А что на Ваш взгляд он вложил в это определение?

— Возможно, именно демократичность в отношениях. Думаю, многим импонирует, что я лично интересуюсь происходящим. Я не искусствовед, не музыковед, а обычный человек, который жил, работал и учился в столице. Все, что у меня есть — это понимание актуального культурного процесса. Мне нетрудно находить общий язык с людьми из музыкальной, культурной среды не только в России, но и в мире. Опыт работы в Московской Государственной консерватории не прошел бесследно — остались дружеские взаимоотношения со многими профессионалами. Мы стараемся быстро принимать решения, в то время как бытует представление, что в провинции все разворачивается гораздо медленней и трудней, чем где-нибудь в демократичной Европе.

— А как, в целом, вы оцениваете профессиональный уровень артистов в Бурятии?

— Мы работаем на локальном продукте, который сумели подтянуть до высокого уровня. В других регионах я нередко вижу отставание и недостаток профессионализма. Уровень театра «Байкал», поверьте, встречается нечасто. В «Байкале» работают профессионалы, окончившие Бурятский хореографический колледж. Мы пытаемся попасть в Федеральную целевую программу реконструкции, чтобы решить проблемы колледжа. Его Попечительский Совет возглавили Николай Цискаридзе и Нина Наговицына.

— Основная база для артистов балета, все же, театр Оперы и балета…

Да, раньше проблема театра была в не укомплектованности оркестра. А теперь не хватает артистов балета. Каждый год в труппу театра должно приходить минимум 5–7 человек, но заработные платы артистов не соответствуют европейскому уровню, поэтому люди уезжают в Европу, в Америку, в сборных труппах колесят по всей стране. Это серьезная проблема, даже несмотря на то, что оперный театр — крупнейший бюджетополучатель среди учреждений культуры республики.

— Ну, а другие театры, что происходит в них, на ваш взгляд?

Руководство министерства имеет разные точки зрения на этот счет. Кто-то считает, что Бурятский театр драмы имеет не совсем верное представление о том, каким образом должно развиваться бурятское драматическое искусство. Но я понимаю, что в связи с ослабевающими позициями бурятского языка собирать публику на спектакли сложно. Музыкальные спектакли легче для восприятия. Поэтому, вопреки критике, это наша осознанная позиция — пусть театр проживет и этот «музыкальный» период. Коллектив Бурятского театра сегодня сплотился. И у него есть потенциальный зритель. Город пополнился выходцами из районов республики, которые являются носителями бурятского языка.

— Что ожидает в следующем году библиотеки?

— Самые большие изменения ждут библиотеки не республиканского уровня, а публичные библиотеки, которые работают в сельских районах и городе. Они не в лучшем состоянии. Это вопрос местных властей — содержать ли в селах библиотеки или организовать выездное библиотечное обслуживание силами Центральной межпоселенческой библиотеки. Но республиканские библиотеки — Национальная и Юношеская — одни из лидеров в России по качеству организационной работы. Библиотека сегодня — это, если хотите, клуб по интересам. Мы работаем, чтобы люди могли проводить в них свои мероприятия бесплатно.

— И все же иногда «нападки» в прессе бывают очень резкими. Не хотите ответить «обидчикам»?

— Это обычно делается в одной и той же газете. И я понимаю, кто за этим стоит и какие амбиции лелеет. Меня на должность министра выбирали из нескольких кандидатур путем обсуждения известными деятелями культуры. Поэтому у меня есть кредит доверия профессионального сообщества и уже наработан кредит доверия общества. Я простой человек, хожу пешком по городу, в выходные езжу на трамвае…. Недавно корреспондент одной газеты, среди прочих едких вопросов, вдруг спросила: «А если вы уйдете, что будет со всеми вашими начинаниями? И я понял, что все это ей не хотелось бы терять… и это было для меня важно. Критика иль нет, но ясно одно: мы работаем в любых условиях.

Надежда Тетерина

www.infpol.ru