Впечатления. Мнимая простота. Юлия Лежнева покинула барочные кущи и покусилась на Моцарта

Строго говоря, это далеко не первый «моцартовский опыт»: еще в самом начале своей более чем ранней карьеры (сегодня певице нет и тридцати, при этом она уже десять лет не просто профессионально поет — ее карьера является объектом пристального внимания публики и критики) Лежнева стартовала с партии сопрано в Реквиеме, пела и другие произведения зальцбургского гения (из оперных партий — Церлину и Фьордилиджи). Но за прошедшие годы ее имя столь однозначно стало ассоциироваться с репертуаром барокко, что целиком монографическая моцартовская программа воспринималась как дебют, как смелая попытка выйти за пределы однажды избранной специализации и доказать свою состоятельность в ином репертуаре.

Концерт «Моцарт-гала» открыл цикл «Золотые голоса конкурсов Елены Образцовой», организованный Фондом Е. Образцовой. За почти два десятилетия вокальных состязаний имени великой русской певицы сформировался внушительный список интереснейших голосов — артистических личностей, которым путевку в жизнь дала Елена Васильевна. Лежнева — одна из них, притом, пожалуй, самая феноменальная: она обладательница двух гран-при образцовских смотров, Первого юношеского (2006) и Шестого молодежного (2007), удивительный талант, в который Образцова была буквально влюблена с первой встречи. На афише и программке концерта Юлия была названа «звездой мировой оперы», однако, не умаляя ее заслуг, сегодня она все же больше воспринимается как концертная певица, именно концертные ее программы наиболее интересны.

После ослепительных фиоритур барочных чародеев, казалось бы, петь Моцарта — сущая безделица. Виртуозно, но не запредельно, гораздо понятнее по содержательному посылу, внятно по драматургии — после школы барокко Моцарт должен был оказаться территорией, где технический блеск уже не на уровне цирковой эквилибристики, и можно в большей степени сосредоточиться на эмоциях и глубине. Возможно, именно эта мнимая «понятность» и подвела. Моцарт весьма сложен при кажущейся простоте — для его исполнения требуется масштаб личности. Этого, увы, явно не хватало: все номера были спеты приятным, по-прежнему ясным и ярким звуком, но несколько однообразно.

Смутил и подбор арий. Из пяти оперных номеров два — из гардероба меццо (Керубино и Секст из «Милосердия Тита»), которые певице явно низки: она с большими проблемами озвучивает их тесситуру, заметно напрягая свое природное сопрано. Нельзя сказать, что убедительно прозвучала и петая в театре Фьордилиджи. Эта чудовищная по сложности партия, где диапазон просто иезуитский, требует равной убедительности сразу по нескольким направлениям: и виртуозность, и драматическая насыщенность, и звучание на середине, и владение предельными краями диапазона. У Лежневой при исполнении обеих арий героини очень чувствовалась работа, труд, усердие — то, чего раньше никогда за ней не было замечено. Один из моментов, что всегда поражал в юной Лежневой и в ее барочных шедеврах, это легкость вокализации, отсутствие малейшего напряжения, пение как дыхание, как щебетание беспечной пташки. К сожалению, ее Моцарт оказался гораздо тяжеловеснее и не был безупречным, в том числе и по колоратурной технике, и по удачности взятия верхних нот.

Самой беспроблемной, спетой в характере и без усилий оказалась легкомысленная Барбарина из «Свадьбы Фигаро». Гораздо интереснее и естественнее оказались и не оперные номера программы — Богородичный антифон Regina coeli, исполненный вместе с вокальным ансамблем «Интрада» (художественный руководитель Екатерина Антоненко), псалом Laudate Dominum, а также концертная ария на бис. Кажется, религиозное содержание (словесное и, стало быть, эмоциональное) этих номеров близко Лежневой куда больше арий оперных интриганов, в которых часто содержится двойное, если не тройное дно.

Аккомпанировал певице Камерный оркестр России (художественный руководитель Алексей Уткин). За дирижерский пульт встал многолетний аккомпаниатор Лежневой Михаил Антоненко, с недавних пор настойчиво строящий дирижерскую карьеру. Это был смелый, но вряд ли удачный эксперимент, что особенно чувствовалось по открывшей концерт Симфонии № 35 «Хаффнер»: более «школьное» и невыразительное исполнение нужно еще поискать — ноты, ноты и только ноты. Гораздо удачнее оказался аккомпанемент вокальным номерам, что неудивительно: Лежнева и Антоненко давно музицируют на одной волне, и в данном концерте оркестр им не сильно мешал.

Матусевич Александр
30.06.2018

gazetaigraem.ru/a13201806