Моцарт в тени Бетховена…

Фрагменты репетиции оркестра «Солисты Нижнего Новгорода». Фото взято из группы оркестра vk.com

В минувшие выходные камерный оркестр «Солисты Нижнего Новгорода» открыл очередной сезон. Открыл, надо сказать, с симфоническим размахом — в программе значились такие «глыбы», как 41-я симфония Моцарта и скрипичный концерт Бетховена. Благодаря давно отлаженным связям с духовиками местной филармонии, «Солисты» в кратчайший срок осваивают сложнейшие партитуры, демонстрируя такой уровень сыгранности всех участников, что впору говорить о рождении нового симфонического коллектива в городе. У этого коллектива есть и свой постоянный дирижер — Максим Емельянычев, чей профессиональный рост уже в европейском масштабе в последнее время трудно не заметить (это и премия «Золотая маска», и европейское турне с контратенором Ценчичем, и запись на лейбле «Decca»). Именно под его руководством и прозвучала новая программа, о которой речь.

В ней два классика невольно вступили в своеобразное противоборство: оба предстали в свете своего могучего гения, в монументальных работах зрелого (а для Моцарта и позднего) периода творчества. Однако общность состава исполнителей, мажорный характер обоих произведений и даже некоторые переклички в интонациях, что дирижер не преминул маркировать, превратили концерт в «вариацию на одну тему». Бетховену явно было оказано большее предпочтение и, на наш взгляд, его прочтение было наиболее захватывающим и верным «духу и букве». Неожиданно для слушателей были открыты новые штрихи этой знакомой музыки, высветившиеся в авторской каденции первой части, где с Айленом Притчиным (солистом концерта) вступал в диалог литаврист Андрей Филатов.

Ясно слышимые здесь отголоски музыки французской революции, столь дорогие сердцу и уху Бетховена, позволяют трактовать скрипичный концерт как этакую «Войну и мир» немецкого гения, масштабную картину об обществе и отдельном человеке внутри его. Эта масштабность проявилась в повышенной экспрессии оркестрового звучания, как представляется, рассчитанной на более просторный зал, нежели зал Усадьбы Рукавишниковых. А экспрессия, в свою очередь, сказалась на форсировании звука солирующей скрипкой, иногда давая нежелательную жесткость звучания.

Впрочем постепенно этот «недуг» был преодолен и слушатели могли наслаждаться мягким звучанием скрипки Айлена в интимнейшей второй части концерта, и тембрально насыщенным, но не напряженным — в его финале, в котором заметная в первой части «борьба» солиста с оркестром уступила, наконец, место радости совместного музицирования.

Увлечение Бетховеном не прошло бесследно, отбросив мощную тень на второе из исполнявшихся сочинений — моцартовскую 41-ю. Конечно, близость времени создания обоих произведений, да и контекст эпохи дает о себе знать (хотя, конечно, у Бетховена в 1806 году уже чувствуются «романтические ноты»), но все же Моцарт, наверное, должен оставаться Моцартом. По крайней мере, в самой музыке последней симфонии есть то качество, которое позволяет нам безошибочно определять именно моцартовский стиль — и в первую очередь, это совершенно театральный характер манеры композитора, заметный с первых нот произведения. Избранная дирижером «серьезная», в духе Бетховена, интерпретация с достаточно плотной динамикой и широким мазком, совсем не вязалась с характером особенно первой части, в которой царит игра и дух оперы-буффа (практически совсем пропали крещендо и диминуэндо; не было разницы между эпизодами тутти и соло). Более внимательное отношение к акустике имеющегося зала, как представляется, могло бы привести к лучшему результату — деревянные духовые могут здесь играть тише (ведь без этого невозможен знаменитый эффект эха!), не забивая подчас струнные, которые, кстати, подошли к исполнению более гибко в динамическом плане. Возможно, лишь финал в большей степени «резонировал» избранному дирижером бетховенскому штриху — ведь его идея вселенского единения, выраженная в четырех нотах основной темы- креста, была весьма созвучна боннскому мастеру.

И тем не менее, несмотря на высказанные «но», мы должны горячо поддержать инициативу оркестра. Не в последнюю очередь благодаря таким проектам Нижний продолжает держать марку города, в который и столичным знаменитостям не стыдно показаться.

Автор — Елена Прыткова