Музыка розового дерева

Александра и Михаил Топалиди. Фото Наталии Козловой

Фактически впервые голос диковинной маримбы белгородские меломаны услышали прошлой весной. В оригинальном концерте «Орган и музыка народов мира» прозвучала лишь одна пьеса с её участием, но этого хватило, чтобы слушатели прониклись необыкновенно причудливой музыкой. После маримбу включали ещё в несколько филармонических программ. Но вот, наконец, она сама оказалась в центре: предстала соло и в ансамблях с другими инструментами в рамках концерта минувшей недели «Маримба и не только».

Богиня музыки по имени маримба

Для музыкантов белгородской филармонии – исполнителей-маримбистов Александры и Михаила Топалиди – первое участие в органном концерте было своего рода экспериментом: как публика отреагирует на экзотические звуки, отправляющие к ритуалам древних цивилизаций. После первого успеха возникла идея концерта, посвящённого маримбе. И чтобы слушатели лучше познали её уникальность, решили сочетать с другими инструментами.

Михаил: Мы как раз выясняем, какие из вариантов более предпочтительны… Удачным нам показался с контрабасом («Таврокатапсия» Николая Чечётко, «Путешествие» Гая-Жака Бордерье с контрабасистом Александром Парфёновым). Очень необычно с голосом («Форель» и «Охотник» Франца Шуберта, «Контрабандист» Роберта Шумана и «Каватина Фигаро» из оперы «Севильский цирюльник» Джоаккино Россини с баритоном – заслуженным артистом России Владимиром Бойко).

Александра: С органом, потому как маримба – своего рода мини-орган.
– Лично меня больше увлекли колоритные «Три кельтских танца» Константина Шаханова – союз маримбы и гуслей звончатых (Ирина Литвинова).

М.: Как и гусли, маримба – инструмент народный. Возможно, этим родством объясняется удивительная гармония их созвучия. Кстати, существует три версии происхождения этого инструмента. По одной из них древнюю маримбу сделал на африканском континенте. К слову, есть легенда о богине Маримба, которая и сотворила этот инструмент и подарила ему имя. По другой – в Индонезии. А по третьей она возникла ещё в недрах древней цивилизации майя. Своей маримбу считают в Африке, Мексике, Гватемале, некоторых других латиноамериканских странах.

М.: Эти два ударных музыкальных инструмента роднит устройство. Но звук ксилофона более чёткий, громкий и практически не продолжается, тембр более стеклянный, очень звонкий. Он может перебить оркестр. В то время как маримбу в оркестре практически не слышно. Она предпочтительна для соло. К тому же позволяет больше изобразить.

Маримба. Фото Наталии Козловой

– Звук вы извлекаете забавными палочками. Из чего они сделаны? И зависят ли от материала эффекты звучания?

М.: Сами головки колотушек из резины, дерева, стекла. А сверху намотаны шерстяные нити. Зависимость, безусловно, существует. Если палочка, к примеру, из стекла, то звук жёсткий, звонкий. Уже даже не слышно его высоту.

А.: Есть колотушки, которые обмотаны небольшим количеством ниток. Если ими не сильно прикасаться, то можно извлечь мягкие звуки.

– Мы путешествуем по Европе, где в основном играют на инструментах именно Marimba one. И два года назад наша филармония приобрела у них этот прекрасный пятиоктавный экземпляр. Кстати, белгородская маримба единственная в Черноземье.

– Из очень ценного материала – розового гондурасского дерева. Его выдерживают в воде, чтобы оно приобрело бóльшую плотность. Благодаря чему звук выходит очень красивым. Есть у нас и маримба, которую сделал местный мастер. Её клавиши из палисандра, но звучание совсем другое – нет того объёма.

Дебют «Мока»

Но каким бы совершенным ни был инструмент – по-настоящему он оживает только в руках одарённых профессионалов. Молодые музыканты Александра и Михаил Топалиди несколько лет назад окончили Санкт-Петербургскую консерваторию имени Н. А. Римского-Корсакова, а после талантливых ударников заполучила белгородская филармония. Официально представив маримбу, дебютировал и их дуэт «Мока».

М.: К такому названию подтолкнул друг. Он какое-то время жил в Португалии и начал употреблять в своей речи словечко из португальского сленга – «мока». Объяснить его не просто. Что вы чувствуете, когда в морозный день выбегаете из бани? Восторг, эйфорию. «Мока» определённо выражает чувство, но не однозначное. Тем оно нам и понравилось.

М.: Я озвучивал театральные спектакли и с помощью инструментов создавал множество довольно интересных музыкальных эффектов. Есть среди них те, которые имитируют раскаты грома, шум моря.

А.: Есть «Солдатики». Много деревяшечек, если ими стучать по чему-нибудь – возникнет ощущение, что идёт рота солдат.

М.: В «Маримбе и не только…» использовали вибрафон и ксилофон, а в состав ударной установки включили оркестровые томы, большой барабан, тарелки. А ещё футбольный свисток, охотничий манок для уток.

Фото Наталии Козловой

Поющие «деревяшечки»

Собственный репертуар маримбы не особенно развит. В основном это произведения XX века и нашего времени. Так как они по большей части относятся к авангарду, а у нас к этому направлению относятся весьма настороженно, музыканты Топалиди находятся перед выбором – либо играть очень современную музыку, либо самостоятельно делать переложения. Для «Маримбы и не только…» они успешно переложили партитуры Шумана, Шуберта, Россини.

М.: К произведениям Нейбоши Живковича (в концерте прозвучали «Ультиматум» и «Песня гондольера»). Сербский композитор, он сам ударник и много пишет для ударных, маримба – в их числе. Как и легендарная японская маримбистка Кейко Абе. Ей 77, а она до сих пор играет, концертирует по миру, даёт мастер-классы. И творит очень красивые пьесы.

М.: На это и было рассчитано (улыбается).

А.: Произведение Райха – это пять партий для монотембровых инструментов. Каждый исполнитель выстукивает один и тот же ритм, но к нему нужно прийти. То есть начинает первый исполнитель. Когда он играет уже полный ритм, вступает второй и, постепенно добавляя две-три ноты, доходит до того же ритма. За ним третий, четвёртый и, наконец, пятый – образуется пять одинаковых ритмов.