Пианист Люка Дебарг произвел фурор в полуфинале конкурса Чайковского

Люка Дебарг. Фото: tchaikovskycompetition.com

Лучезарность музыки Моцарта оказалась созвучной дарованию санкт-петербургского пианиста Сергея Редькина: пожалуй, из всех его выступлений именно в моцартовском концерте образ исполняемой музыки, его пианистическое и артистическое воплощение были в сбалансированном созвучии, как и ансамблевая выстроенность с оркестром (первым трем конкурсантам аккомпанировал Камерный ансамбль «Солисты Москвы», дирижер Аэртон Десемплер). Концерт Моцарта № 12 ля мажор Редькин сыграл ясно, четко, стильно, легко, безупречно.

Первую серию прослушиваний закрывал американец Рид Тецлофф, исполнивший любимый многими пианистами Концерт № 23: он снова порадовал слушателей трогательно-личностным отношением к музыке и, возможно, покорил некоторых профессионалов в зале своим искренним старанием исполнить музыку наилучшим образом. По звуковому и тембровому ансамблю пианисту особенно удалась вторая часть, и если бы не досадные ритмические рассогласованности с оркестром, это было бы образцовое Adagio. И снова, как и в I туре, обаяние Тецлоффа заставило публику рукоплескать пианисту, который с удовольствием вышел, вопреки регламенту конкурса, на повторный поклон. Мария Мазо исполнила один из самых популярных моцартовских концертов — ликующий, искрящийся до-мажорный № 21, с особенно эффектной партией фортепиано, дающей солисту возможность продемонстрировать блестящую технику. Этим и воспользовалась пианистка, выступившая, как и на предыдущих прослушиваниях, уверенно и стабильно, но не безупречно в текстовом и стилистическом отношении. В прекраснейшем Andante второй части концерта не хватило звукового баланса с оркестром, из-за чего струнные пиццикато в аккомпанементе звучали несколько навязчиво. И хотя на сцене пианиста держалась уверенно, ее исполнению Моцарта не хватило изящества и элегантности.

После перерыва, в вечерней серии прослушиваний аккомпанировать солистам на сцену вышли музыканты Государственного академического камерного оркестра России под управлением его художественного руководителя Алексея Уткина. Открыл конкурсный вечер Илья Рашковский последним из концертов Моцарта — № 27, си-бемоль мажор. Романтик, поэт фортепиано Илья Рашковский в своей игре был элегантен и точен: каждая инструментальная перекличка с солистами оркестра, каждая интонация, каждый динамический нюанс и каждый исполнительский жест — все было на своих местах. Это было прекрасное конкурсное исполнение.

То, что происходило в Большом зале консерватории далее, нельзя назвать выступлением конкурсанта. Это было художественное откровение музыкального перформанса: настоящее, наполненное моцартовскими страстями, состязание солиста с оркестром, в котором Люка Дебарг выступил первоклассным пианистом, композитором и даже дирижером. Бесспорный фаворит первого этапа полуфинала Дебарг исполнил хит среди концертов Моцарта — 24-й концерт до-минор — с собственной каденцией с грандиозным фугато, а эпизоды оркестрового tutti, будучи глубоко в образе музыки, дирижировал за роялем. Четко выверенное, кристальное звучание инструмента, монолитный ансамбль, виртуозное взаимодействие с оркестром, абсолютная пианистическая свобода и полная, тотальная, упоительная погруженность в драматургию музыки великого композитора произвели настоящий фурор. Слушатели стали свидетелями рождения самой материи музыки и игры пианиста совершенно нового формата — настоящего художника фортепиано, которому зал аплодировал стоя. Следом выступал один из фаворитов публики, Джорж Ли, который представил свое прочтение, как и его выступивший ранее соперник-соотечественник, концерта Моцарта № 23. Как и на предыдущих прослушиваниях, Ли блеснул безупречной техникой, всецело направленной на воплощение художественного образа музыки. Его было чрезвычайно интересно слушать: в каждой фразе концерта, трактуемого пианистом в лучших традициях вокально-театрального жанра, казалось, оживали герои моцартовских опер, а в медленной части Ли перешел в секретному арсеналу исполнительских средств (и это нечто большее, чем яркая харизма, сила исполнительского намерения и феноменальное владение музыкальным временем), заставив зал, включая членов жюри, замереть.

Текст: Светлана Елина

www.rg.ru