Жюри виолончелистов конкурса Чайковского выбрало финалистов

Финалистка конкурса им. Чайковского Сон Мин Кан. Фото: tchaikovskycompetition.com

Решение жюри со сцены Малого зала Санкт-Петербургской филармонии зачитал Миша Майский, сказав, что уровень всех участников оказался необычайно высок, что он первый раз заседает в судейской комиссии, и волнуется едва ли не больше самих конкурсантов.

Результаты объективны. И опытный участник Александр Бузлов, юный, впервые принимающий участие в состязаниях такого высокого уровня Джонатан Роузман, и другие финалисты — сложившиеся уже артисты. Финал обещает быть интересным.

Последний день прослушивании второго тура стал последним конкурсным днем для француза Тристан Корну, исполнявшего ре-мажорный концерт Гайдна. Исполнитель хорошо справился с текстом, но не смог передать характер этой заряженной светом музыки. Гайдн прозвучал уныло и скучно, а тяжеловесный оркестр (камерный состав Академического симфонического с Владимиром Альтшулером за пультом), далекий от аутентичных тонкостей, еще и усугубил ситуацию.

Яркую, эмоционально заряженную и умную игру показал в первом отделении румынский виолончелист Андрей Ионица, исполнивший тот же до-мажорный концерт Гайдна. Соотечественник Корну молодой Бруно Филипп с большей пылкостью отнесся к музыке Гайдна и в до-мажорном концерте попытался передать романтические краски. Медленная вторая часть была сыграна роскошным звуком, в духе сарасатевских «Цыганских напевов». Виолончелист тонко филировал звук, добиваясь разных его оттенков, но в финале не уловил тонкого юмора и задора и играл текст «механически».

Второе отделение, в котором трижды звучал все тот же до-мажорный концерт, превратилось в поединок между двумя москвичами — Федором Амосовым и Александром Раммом. И Джонатан Роузман, выступавший межу ними, тоже показал высочайший результат. Блестящая техника в сочетании с тонкой музыкальностью и способностью органически чувствовать дыхание фраз создавали иллюзию, что виолончель играет сама, а музыкант лишь направляет потоки звука в нужное русло.

С оркестром участникам вечерних прослушиваний повезло больше: Камерный оркестр Мариинского театра под управлением Алексея Богорада звучал более пластично, но тоже далеко от аутентичного стиля.

После объявления итогов второго тура члены жюри прокомментировали свои решения.

Сергей Ролдугин (Россия), виолончелист и дирижер, глава Санкт-Петербургского Дома музыки
Какие, на ваш взгляд, были главные сложности у участников в первом и во втором туре?

Сергей Ролдугин: Второй тур, конечно, был значительно сложнее. Фактически, нужно было дать сольный концерт, а потом еще сыграть с оркестром камерный концерт Гайдна, который исполнить очень непросто. Но здесь как раз проверялась не только внешняя выучка, то есть часы, которые человек провел за инструментом, а то, что после этих часов случилось, вырос ли он в качестве или нет.

Были ли какие-то качественные отличия между российской школой и иностранцами?Для того, чтобы достойно сыграть всю программу второго тура, надо быть не только мастером инструмента, но уже достаточно зрелым музыкантом. И есть очень много примеров, когда человек является прекрасным инструменталистом, но при этом ему не хватает масштаба мышления, чтобы в должной мере раскрыть замысел композитора. И в этом заключается противоречие. Меня спрашивали: «Что ты предпочитаешь: талант или дисциплину?». Конечно, я предпочитаю талант, но без дисциплины талант не может раскрыться.

Сергей Ролдугин: Я боюсь говорить о школах, потому что сейчас так все смешалось. На Западе и в Америке очень часто можно проследить «русские корни». Это, конечно, не значит, что русская школа везде, но сейчас все очень сильно смешивается. Наши ребята часто учатся за границей, а иностранцы питаются традициями русской музыкальной школы. Поэтому главный критерий — это качество исполнения.

В целом вы довольны результатами?

Сергей Ролдугин: Это очень высокий уровень, и было обидно кого-то не пропустить дальше. Причем, я думаю, публика не всегда поймет решение жюри, но нам было очень сложно.

Марио Брунелло (Италия), виолончелист, дирижер, лауреат VIII Конкурса Чайковского
Вы прибыли на конкурс уже к прослушиваниям второго тура. Насколько ожидания совпали с тем, что вы услышали?

Марио Брунелло: Я думаю, это неплохая идея «впрыгнуть» в конкурс не с самого начала. Потому что, с одной стороны, есть свежесть восприятия, с другой стороны, можно уловить атмосферу, которая здесь уже сформировалась и воспринимать продолжение первого тура от моих коллег.

Все участники показали высочайший уровень и сделали все, что могли. Разумеется, у кого-то превалировал талант, у кого-то — чувство стиля, у кого-то — техника. На мой взгляд, очень большой наградой является уже то, что благодаря трансляции в интернете каждого из участников могли услышать миллионы людей по всему миру.

Конкурс Чайковского имеет серьезную, богатую и длительную историю, и это его отличает от многих других музыкальных состязаний. И конкретно этот конкурс снова поднялся на самую вершину среди событий подобного уровня.

Текст: Егор Ковалевский
www.rg.ru