Лента

Варя, дорогая, поздравляю с твоим днём! С Днём Рождения! Здоровья самого богатырского, лёгкости перемещений в пространстве, исполнения задуманного! Ура!

Позволь несколько слов о нашей недавней встрече, о твоём концерте в Муроме 4 декабря.

Больше всего я ждала Гайдна. Не подозревайте меня в нелюбви к Прокофьеву, просто он в этот раз был для меня более предсказуем. Гайдн был впервые. Зная особое умение, невероятную культуру и деликатность, высшую точность, ту, что и есть залог красоты, зная, как может Варвара играть такую музыку, жила в предвкушении чуда. Ожидания оправдались. Такого венского классика я ещё не слышала. Всегда поражает умение Мастера увидеть-услышать по-новому, по-своему давно знакомое и ставшее привычным. Я люблю музыку Йозефа Гайдна, жду, когда мои ученики дорастут до него. Можно будет долго изучать прихотливые, очень непростые даже самые лёгкие его сочинения. Люблю за выдумку, смелость, контрасты, театральную яркость, бесконечную изменчивость. Две чудесные сонаты прозвучали в концерте. Несколько минут счастья, света и гармонии. Новый и неожиданный Гайдн для меня. Повзрослевший, благовоспитанный и немного грустный…

Начался концерт с подарка. Вот так сразу. Подарок выпросила я. Накануне в Академии Гнесиных прошёл праздничный вечер. Поздравляли Лидию Александровну Григорьеву с юбилеем. Коллеги, ученики, родители — зал был полон. Среди выпускников замечательного педагога-музыканта наша Варя — Варвара Непомнящая. Подарки, конечно, музыкальные. Варя играла Солера и Равеля. Вот сочинение Антонио Солера я и попросила исполнить в муромском концерте. Вы любите кружева? Жемчуг? Драгоценные завитки старого серебра? Слушайте Фанданго А. Солера и будет вам счастье. Только в исполнении нашей дорогой Вари. Здорово у неё это получается. Железная ритмическая воля, изгибы постоянно меняющейся мелодии, тонко очерченные замысловатые украшения — одиннадцать минут страстного испанского танца. Шедевр!

Во втором отделении Восьмая фортепианная соната Сергея Прокофьева. Масштабное сочинение. В любви к нему признавался Эмиль Григорьевич Гилельс, которому доверил первое исполнение автор.

«В 1944 году Сергей Сергеевич предложил мне впервые исполнить его новую, Восьмую сонату. Работа над этим сочинением захватила меня. Восьмая соната — глубокое произведение, требующее большого эмоционального напряжения. Она захватывает симфоничностью своего развития, напряжением и широтой, обаянием лирических эпизодов».

Впоследствии Восьмую сонату стал часто исполнять и С. Рихтер. «…Особенно дороги мне Восьмая и Девятая сонаты. Восьмая соната — монументальное сочинение, по форме близкое симфонии, полное глубоких философских обобщений, — рассказывает Рихтер. — Каждое исполнение этой сонаты является большим событием в моей артистической жизни… Из всех прокофьевских сонат она самая богатая. В ней сложная внутренняя жизнь с глубокими противопоставлениями. Временами она как бы цепенеет, прислушиваясь к неумолимому ходу времени. Соната несколько тяжела для восприятия, но тяжела от богатства — как дерево, отягченное плодами. Наряду с Четвертой и Девятой она остается любимым моим сочинением».

«Тяжела от богатства — как дерево, отягченное плодами». Хорошо сказано. Нам повезло. Мы слушали это сочинение не в первый раз. Напитались, надумались… Появление любимых тем ждали как встречу с дорогим другом. «Каждое исполнение этой сонаты является большим событием в моей артистической жизни» — так пишет С. Т. Рихтер. «Каждое исполнение этой сонаты — большое событие в нашей жизни» — повторяем вслед.

И очень важное. Для Варвары это исполнение было премьерным. Большое событие!

Муром Филармония 4 декабря 2021

Фотографии Владимира Гурина

11, 15 и 20 июня в честь Учителя в Малом зале консерватории выступят его воспитанники разных лет.
Яркий представитель школы К. Н. Игумнова, ученик Льва Оборина и Якова Мильштейна, Михаил Воскресенский создал свою школу: из его класса в Московской консерватории вышли десятки превосходных пианистов, лауреатов международных конкурсов, каждый — со своим индивидуальным стилем и почерком.

Уж сколько раз я обманывалась в своих прогнозах, можно бы и привыкнуть, но нет, удивляюсь, радуюсь, восхищаюсь — как заново живу. Это ли не чудо?

Есть что-то магическое в этом понятии — впервые. Согласитесь. Впервые мы слушали Первую фортепианную сонату Сергея Васильевича. Это было несколько лет назад. Играла Варвара Непомнящая. Тогда это сложнейшее масштабное сочинение играли редко. И мы, слушатели, словно попали в общество избранных — мы слушали Первую сонату Рахманинова. Душевный подъём, волнение — всё было. Были в нашей жизни «Все фортепианные сонаты Н.Я.Мясковского». Это подарок от Михаила Викторовича Лидского. Как жалею, что так мало знала тогда о жизни этого композитора, в высшей степени благородного удивительного человека. Всё-таки откладывает отпечаток на восприятие музыки обаяние личности творца. Нет? Как вы думаете? Продолжу о «впервые». Впервые слушаем «Все фортепианные сонаты Бетховена». Все. Все тридцать две. Гигантский труд композитора и исполнителя. На третьей странице программы концерта цитирую Ларису Кириллину, профессора Московской консерватории, доктора искусствоведения. «Великая пианистка Мария Вениаминовна Юдина называла 32 сонаты Бетховена „Новым заветом“ фортепианной музыки. Действительно, они смотрят далеко в будущее, вовсе не отрицая породивший их XVIII век. И потому каждое новое исполнение этого гигантского цикла становится событием современной культуры». Именно так. Настоящее, большое, значимое «событие современной культуры». Исполнитель доцент Московской консерватории Михаил ЛИДСКИЙ. Первая встреча была в прошлом сезоне осенью 2019-го. Счастливо избежали пандемического молчания. Уже в сентябре продолжили путешествие по Вселенной Бетховена. 24 апреля была седьмая встреча. Если играет Михаил Лидский, это заведомо честное, высокопрофессиональное, в высшей степени мастерское, с полной отдачей исполнение. Всегда честно. Всегда по-своему, что может нравится и нет, быть понятным, близким, созвучным и озадачить — брови вверх — неужели так? Это НАСТОЯЩЕЕ.

Программа седьмой встречи — Фантазия ор.77 и четыре сонаты №№ 24, 25, 26, 27. Как сказал Михаил Викторович, программа небольшая) Сочинения, которые даже знатоки не причисляют к числу популярных. Не те «малоизвестные инвенции Баха», конечно))

Фантазия ор.77 — прозвучала как некая увертюра всего вечера. Яркая, постоянно меняющаяся. Вдохновляющая! Соната ор. 78 посвящена графине Терезе Брунсвик, замечательно одарённой женщине, по определению Ромена Роллана, «великой мечтательнице». Сам композитор очень любил Сонату № 24. В письме к Карлу Черни Бетховен писал: «Всегда говорят про сонату cis- moll. Однако я, поистине, написал нечто лучшее. Это Соната Fis-dur…»

Первую часть 25-ой играют иногда и в провинциальных музыкальных школах. Искренне подумала — ох, напрасно, это просто невозможно. Да, невозможно исполнить так, как требует того музыка, как делает это настоящий Мастер. Спорно, наверное. Но контраст, колоссальная разница столь очевидна, что вывод кажется более чем логичным.

«Прощальную» в Муроме играли, и не раз. Знаем историю о посвящении эрцгерцогу Рудольфу Австрийскому, о войне, длившейся полгода. Хорошо написал А. Рубинштейн: «…соната так выразительна, я так сжился с этой музыкой, что мог бы подписать слова под каждым тактом и указать в ней все ощущения, даже жесты при прощании, и взгляды, и объятия… Нет мотива более задушевного, как первая тема последней части. Она является во всех тонах, как действительно при встрече…» Да, финал уж очень хорош!

Соната ор.90 завершала вечер. Две части. На вопрос — нет ли сюжетного содержания в этом сочинении, Бетховен ответил, что первая часть сонаты рисует «борьбу между рассудком и сердцем», а вторая «разговор с любимым». Даже если вы не знаете об этом, остаться равнодушным слушая эту музыку невозможно.

Однажды была на первой выставке-продаже картин муромских художников. Денег не было, а купить (впервые!) картину очень хотелось. Тогда пройдя по залам в который раз стала выбирать ту, единственную, без которой и радости в жизни нет. Нашла. Это были мартовские подснежники нашего импрессиониста Ивана Минеева. Небольшая, в розово-сиреневой гамме. С тех пор часто «играю» в эту игру. Если бы надо было выбирать, что было бы самым-самым?

24 апреля для меня такой единственной стала 27 соната. Даже вспоминать спокойно не могу. Человеческая музыка!

Если вы не знаете Михаила Лидского, не были на его концертах, не знакомы с его общественной деятельностью, то, скорее всего, отправитесь в интернетную сеть и обязательно прочитаете, что же говорят об этом музыканте люди знающие и компетентные. Читала и цитировала не раз, но не откажу себе в удовольствии и повторю.

Профессор Григорий Гордон: «У такого пианиста, как Лидский, вообще не бывает „расхожих“ выступлений — слишком значимо дарование, придающее каждому его появлению на эстраде необыкновенную впечатляемость… В его игре нет ничего от давно приевшейся „лауреатствующей“ манеры — бравады, бравуры, броскости, хотя его виртуозные данные, кажется, не знают преград, и мало кто из пианистов его поколения может с ним сравниться. Его игра прежде всего содержательна… Он своеобразно слышит музыку и соответственно „произносит“, интонирует ее. Наконец, ему свойственно тонкое ощущение музыкального времени и свободное владение им. Музыка для него всегда „единственная новость“ и говорит с ним без посредников».

Впереди две бетховенские программы. В следующем сезоне. Живём надеждой.

Фотографии Владимира Гурина

Муром Филармония XXVI сезон

24 апреля 2021

Поздний вечер. Муром. Железнодорожный вокзал. Чисто, прохладно, ветрено. Минута в минуту приходит московский поезд. Долгожданная встреча. Не виделись больше года! Да и это свидание — настоящее чудо, везение, стечение всех возможных самых лучших обстоятельств. Пришлось, правда, внести изменения в наши замечательные планы. И мастер-классы, и концерт пришлось провести в один день. Очень это трудно. Очень. Но — или так, или… Сами понимаете. Мои ученики — Илья и Аня — очень довольны занятиями, воодушевлены. Обещали всё запомнить и непременно выполнить. А работа была проведена большая. Сначала Варвара Непомнящая — вы поняли, конечно, что речь о ней! — слушала, не перебивая, не останавливая, ученическое исполнение. Потом начиналась детальная работа. Что главное, что на втором плане, как справиться с трудностями. Быстро, точечно — как хирург — определяла причину неудачи и тут же находила «лекарство» или радикальный метод помощи. Подсказывала лучшее решение, предлагала новый взгляд на вроде бы устоявшуюся концепцию исполнения. Что и говорить, бесценная помощь! Потом настала очередь взрослого камерного ансамбля. Теперь мы с Рустамом Фаритовичем в прямом смысле слова почувствовали себя учениками. Сразу признаюсь — это очень приятно, но страшно ответственно. Как не волноваться, если тебя слушает такой Мастер! Сыграли. Думала, что сейчас, глядя в ноты нам всё расскажут — это так, а здесь не очень. Эх, не тут -то было. Играли ещё раз, теперь уже с остановками (ох, сколько же их было…), замечаниями, вопросами, комментариями. С этой минуты моя голова работала в двух режимах. Привычном — всё, что касалось организации концерта, и втором — запомнить то, что услышала во время занятия. Понять — запомнить — сделать. Как хочется, чтобы получилось! Спасибо тебе, дорогая Варя, за талант, мастерство, терпение и великодушие. Мы постараемся!

Времени на отдых — считанные минуты. Репетиция в зале. Начинают приходить первые слушатели. Концерт начинается. Программа, как всегда у Вари, выверенная, ничего случайного. Как всегда, трудная и для исполнителя, и для нас, слушателей. На этот раз Шуман и Чайковский.

Новелетта ор.21 № 1 Роберта Шумана открыла концерт. Пьеса прозвучала, как большой эпиграф к шумановской части программы. Теперь Соната для фортепиано № 3, тот самый «Концерт без оркестра». Сложное, с хитросплетениями, масштабное сочинение Шумана. Как считает Варя, незаслуженно обделённое вниманием критиков и музыковедов.

«Третья соната отличается редкой мелодической красотой, по существу, она цикл свободных вариаций на одну тему, сочиненную Кларой Вик». (В. Конен)

Все три фортепианные сонаты Шумана так или иначе тесно связаны с его отношениями с Кларой Вик. Отсюда их накалённая эмоциональность, страстность, порывистость, столь свойственная музыке Шумана, «странные причуды», о которых писал сам композитор.

Сложный мир Шумана во всей полноте слышен в его гениальной музыке. «Романтическая необычность музыкальных образов и композиций, страстность, которую Шуман вносил во всю свою деятельность, тревожила сонный покой немецких филистеров. Не случайно творчество Шумана замалчивалось прессой и долго не находило признания на его родине. Жизненный путь Шумана складывался сложно. С самого начала борьба за право стать музыкантом определила напряженную и подчас нервную атмосферу его жизни. Крушение мечтаний сменялось порой внезапным осуществлением надежд, минуты острой радости — глубокой подавленностью. Все это и запечатлелось в трепетных страницах шумановской музыки». Так писала музыковед Вера Галацкая.

Сам Ференц Лист с большой осторожностью включал сочинения композитора в свои программы. Даже сегодня играть Шумана в концертах, на конкурсах выбор смелый и чрезвычайно трудный. С уважением и восхищением отношусь к выбору нашей гостьи, Варвары Непомнящей.

Второе отделение отдано музыке Чайковского. Оригинальные сочинения, пьесы из разных опусов, популярные и не очень, что лукавить, были приятны нашему слуху. Словно из дальних заграниц вернулись к берегам родной отчизны. Мягкость, задушевность, теплота мелодий; широкий круг образов — от мечтательных грёз до весёлой игривости — чудесная музыка и безукоризненное исполнение. Всегда предельно точное, верное задумке автора и неизменно в своём, особом прочтении. Продолжила отделение Концертная сюита из балета «Спящая красавица». Блестящая транскрипция Михаила Плетнёва. Первое — восхищение, как замечательно, правдиво, звучит рояль! Второе — как сыграно! Какие краски — настоящий оркестр! Мгновенные переключения, всё зримо — просто фантастика! И третье — очень захотелось в театр. С большим симфоническим оркестром, балетной труппой, волшебными декорациями… Встретить всех — пажей, красавицу, фею, кота в сапогах и его белую кошечку, красную шапочку и доброго серого волка… захотелось Счастья!

Спасибо тебе, дорогая Варя! В этот раз ты была какой-то необыкновенно красивой, что-то было в тебе новое, может быть, спокойная женственность, особая уверенность… не знаю. Желаю тебе солнца и счастья! Удачи! Мы всегда тебя ждём!

Муром Филармония XXVI сезон

31 марта 2021

Фотографии Владимира Гурина

Долгожданная встреча совсем скоро. 31 марта в Муроме играет Лауреат международных конкурсов Варвара НЕПОМНЯЩАЯ. В программе Шуман и Чайковский. А пока воспоминания о прежних замечательных встречах с нашей дорогой Варей!

Из недавнего

Знаете ли вы Арсения Ланина? По Фейсбуку? Совсем, как я) И вот счастливый случай познакомиться — концерт на замену — страшный сон организатора. Это было дней десять назад, когда гречка ещё была в магазинах. Накануне очередного филармонического концерта получаю сообщение от Филиппа Субботина из Праги — в Россию приехать не смогу. Все концерты отменяются. Принимаю, что тут поделаешь — непреодолимые обстоятельства. Но что делать? Впереди два дня и две ночи. Звонки, надежды, переговоры, переписка… И вот он герой моего рассказа — Арсений Ланин и его чудесная мама — обворожительная женственная красавица — это я по телефону почувствовала. Да, Арсений приедет. Программа? Пришлю. Давайте обговорим детали. С удовольствием. Действительно, с удовольствием, я даже успела за ночь сделать и афишу, которая сразу стала архивным документом, и программку. Разговаривали глубокой ночью, после выступления Арсения в Нижнем. Это был один из сольных концертов учеников легендарной Наталии Николаевны Фиш, к юбилею которой готовятся её почитатели, коллеги, воспитанники. Наступил день X. Конечно, пятница, и по закону жанра тринадцатое. Арсений выбрал самый быстрый и трудный путь из столицы к нам, в Муром. Так складывались обстоятельства. Поезд прибывает в 18.00. Концерт начинается в 18.30. Объяснять не надо, что это экстремальная ситуация: ни отдохнуть, ни перекусить, ни разыграться. Сразу на сцену. Триллер. Но началось всё чуть раньше. Дорога до вокзала занимает обычно минут 5−7 на машине. В ту пятницу ехали почти час. В районе железнодорожного вокзала из-за аварии не было света, не работали светофоры, машины медленно ползли. Поехали в объезд — там видимо ещё не знали, что на свете существует асфальт, огромные лужи-озёра пугали по-настоящему. Всё-таки прибыли на вокзал. Не опоздала, спасибо интуиции, вышла из дома задолго до встречи. Никогда не видела вокзал во тьме. Жуткое зрелище. Все табло тёмные, громкоговоритель молчит. Сотрудница вокзала ходит по вокзалу и громко кричит — Кто на 47-ой? На 47-ой кто? И так раз десять. На 47-ой никого не было. Тогда вторая серия — Кто на 48-ой? С готовностью отвечаю — я. Вы? — с нескрываемым удивлением спрашивает она. Да, я. Встречаю. — А, разочарованно протягивает она — встречайте. Прибывает на третий путь. Ну, хотя бы какая-то ясность. Почему-то вспомнились истории из времён гражданской войны. Был жуткий, ураганный ветер. Даже несколько минут на открытом перроне — слабое удовольствие. Но прошло и это, спасибо Соломону. Встретились. Быстро, по-деловому, не до сантиментов. Такси. Дорога в школу. Мучал один вопрос — есть ли в школе свет? И таки да — благодарю всех причастных — он в школе был. (Но свечи надо всё-таки купить. Варвара Непомнящая однажды играла Брамса в темноте). Публика вежливо собиралась в фойе, зал ждал нас. Арсений быстро выбрал рояль и через пять минут начался концерт. Как оказалось, играл Арсений, если не считать прекрасных бисов, выпускную программу. В этом году он заканчивает колледж. Впереди новый важный этап жизни. Так вот — программа. Прелюдия и фуга Иоганна Себастьяна Баха, ми минорная из второго тома ХТК, один из последних опусов Шумана 133-ый — «Утренние песни», первая часть ля минорной сонаты Франца Шуберта опус 42, D.845, два этюда — первый из второго опуса Сергея Прокофьева, второй из десятого Фредерика Шопена и юношеская соната Петра Ильича Чайковского, опус 80, posth. Очень интересная, разноплановая, сложная, объёмная, красивая программа. Настоящий сольный концерт. Слушали с большим вниманием. Принимали восторженно. Вчера по радио «Орфей» была передача «Тавор в мажоре». Гость — Михаил Лидский. Говорили в том числе и о программных предпочтениях. Михаил Викторович сказал, что давно не играет «пёстрых» программ. Так сложилось, тяготеет к моно-высказываниям, да и трудно это — переключаться с одного стиля на другой. Я не цитирую, пытаюсь близко к услышанному. Действительно, трудно. Бах- Шуман- Шуберт-Шопен-Прокофьев-Чайковский. Это сколько жизней надо пережить, сколько раз перенастроиться, перевоплотиться. Знаю, что таковы экзаменационные требования, и это ещё школа, становление. Но не умаляет трудности воплощения замысла. Поразила Соната П. И. Чайковского. Написана в 25 лет. Никогда не слышала, даже не знала о её существовании. Скерцо — третью часть Сонаты — узнала, оно в Первой симфонии звучит) Масштабное сочинение, при жизни композитора не было опубликовано. Очень сложное для исполнителя и интересное для нас, слушателей. Четыре части, почти 30 минут звучания. Играет Арсений ярко, убедительно. Его не отпускали, выпрашивали бис, и преуспели. Сначала что-то скрябинское, как оказалось — своё! Потом Рахманинов. Этюд-картина ми-бемоль минорная из 39-го. Здорово, правда?! Вот такой «концерт на замену». Спасибо всем педагогам Арсения, отдельное — Даниилу Сергеевичу Цветкову. И за то, что разрешил съездить к нам. Спасибо чудесной маме — Наталье Ланиной. Если перечислять за что — боюсь расплакаться — за понимание, сочувствие, смелость, за сына спасибо!

Арсению желаю удачи, удовольствия от происходящего, и чтобы задуманное обязательно воплощалось в жизнь! Спасибо тебе!

Фотографии Владимира Гурина

Муром Филармония 13 марта 2020